Ошибка кота Люцифакса - [67]

— Исчезни, Грумске, иначе я сломаю его в третьем месте!

Дворцовый слуга немного постоял с видом маленького мальчика, на бегу столкнувшегося с главным школьным хулиганом. Его бегающие глаза обратились на Люцифакса.

— Ты… ты обещал, что он не узнает об этом, — заикаясь, сказал он. Потом повернулся и исчез.

Филипп повернулся к Люцифаксу.

— Значит, вы обманывали меня!

— Филипп, это… Я не мог… Ты не думай… Пожалуйста, не сдирай с меня шкуру! — умолял Люцифакс, отказавшись от попыток вырваться из рук Филиппа.

— Вы обманывали меня, — повторил Филипп на этот раз голосом, полным гнева Сатина и Азиэль не были тогда в кинотеатре, так? И видел я вас. Тебя и Грумске. Скажи мне правду, Люцифакс, или я оторву тебе хвост!

— Так и было! — завопил кот, почувствовав крепкую хватку Филиппа. — Так и было! Мы тебя обманывали! Вся эта история с Сатиной и Азиэлем — неправда, мы тебя обманывали!

— Зачем? — крикнул Филипп. — Зачем вы это делали?

— Отпусти мой хвост, Филипп, — попросил Люцифакс. — Отпусти мой хвост, и я все тебе расскажу.

— Сначала расскажи все, потом отпущу, — ответил. Филипп.

— Пожалуйста, — кот умоляюще посмотрел на него. — Прошу тебя! Я обязательно все расскажу.

Филипп помедлил, но выпустил хвост Люцифакса. В тот же момент он заметил слабое покалывание в собственном хвосте, но оно исчезло так быстро, что он даже не заметил этого.

— Спасибо, Филипп, — сказал кот и поджал хвост. — Он еще побаливает после той истории с мышеловкой.

— Не отвлекайся, Люцифакс, — нетерпеливо воскликнул Филипп. — Говори, зачем вы это делали?

— У тебя больше не болит крыло?

— Я сказал, не отвлекайся!

— Я не отвлекаюсь, Филипп! Я пытаюсь объяснить. — Кот глубоко вздохнул. — Это была идея господина. Твое обучение шло ужасно плохо, он не мог тебя ничему научить. Все, что ты делал, никуда не годилось, и он чуть не сошел с ума. Но как раз, когда дела шли хуже некуда, нам неожиданно пришли на помощь они. Сатина и Азиэль.

— Что это значит? — Филипп закрыл глаза. — Что они сделали?

— Они пробудили в тебе чувства. Те два чувства, которые являются самой главной движущей силой человека. Гнев. Любовь. Я думаю, ты сам знаешь, какое чувство к кому ты испытывал. — Кот помолчал. — Видишь ли, господин ничего не знал. Обычно ему достаточно один раз взглянуть людям в глаза, и он уже знает их самые потаенные чувства и самые большие секреты. Но болезнь повредила не только его здоровье. — Кот поднял лапу и указал ею на Филиппа. Ты разоблачил себя сам, Филипп, когда впустил его в мир своих грез. И впустил, не осознавая, что делаешь.

— Когда?

— Когда Дьявол искушал тебя, и тебе это понравилось, — ответил Люцифакс. — Вспомни, как было дело, Филипп. Ты вошел в Комнату Испытаний, потом в школьный двор и стал чемпионом по футболу. Помнишь, как тебя подбадривали и хлопали по плечу, как навязывались тебе в друзья?

Филипп кивнул. Конечно, он помнил это.

— Это было как во сне, правда? В длинном хорошем сне из тех, которые хочется смотреть вечно. Это и был сон, Филипп. Твой сон. А сны бывают ужасно разоблачительными. — Люцифакс говорил так тихо, что казалось, мурлыкал. — Помнишь, в том сне у тебя возникло ощущение, что за тобой кто-то наблюдает? Какой-то тайный поклонник, скрывшийся в тени крыши?

Филипп снова кивнул. И это он помнил.

— Все мечтают о таком тайном поклоннике, Филипп, и ты не исключение, — сказал кот. — И как ты думаешь, кто это был? В твоем сне, кто там стоял и смотрел на тебя?

— Сатина, — тихо произнес Филипп, мысленно вглядываясь в фигуру под крышей. Теперь он различал ее лицо. — Тогда я представил себе, что это была Сатина.

— Вот это и увидел Господин, — сказал кот. — Но он увидел не только это. Потому что Сатина была не одна, когда проникла в твои тайные мысли.

— Что это значит?

— Сны показывают не только то, что хочется получить, на что надеются, но и прямо противоположное. То, чего боятся. То, чего не хотят. За спиной Сатины стояла фигура, черная тень твоих грез. Такая черная, что ты не увидел ее, а только почувствовал дуновение холодного ветра.

— Кто это был?

— Змей в твоем Раю.

— Азиэль, — прошептал Филипп.

— Именно. Господин чуть не сошел с ума от радости, когда узнал его. Ни разу с тех пор, как Иисус оказался на кресте, я не видел его таким довольным. Теперь он знал, что надо сделать, чтобы развить твои темные стороны, потому что ничто, слышишь, Филипп, ничто не раздувает зло, как любовь. В особенности, когда оказывается, что твой злейший враг дружит с девочкой, в которую ты влюблен. Знаешь ли ты, Филипп, что ревность — самая распространенная причина того, что человек попадает сюда, в Ад?

Филипп долго смотрел на кота.

— Вы делали это, чтобы я стал злым, — сказал он. Помолчал немного и повторил: — Вы делали это, чтобы я стал злым.

— И получилось лучше, чем мы ожидали, Филипп! — Люцифакс счастливо улыбнулся. — Посмотри на себя! Крылья, рога, хвост! Ты стал дьяволом! Дьяволом! Ты перестал быть…

«Человеком, — подумал Филипп. — Я больше не человек».

— …глупым учеником, который не может сделать ничего плохого.

Люцифакс продолжал болтать, но Филипп его не слушал. Он был сердит. Кровь кипела под его кожей сердце полыхало. Никогда раньше он не был так зол.