Осенняя красавица - [5]

Ночами сны у меня совершенно бессодержательные… до последней ночи, прямо перед Праздником Урожая.

В эту ночь мне снова сниться чудовище.

Я брожу по лесу, точно так же, как и во время своего предыдущего сна. Свежий ветер посылает легкий озноб, листья хрустят под моими ногами. Тем не менее, я ничего не вижу. У меня завязаны глаза, именно так, как Лета велела мне сделать. И хотя у меня глаза полностью закрыты, я все же чувствую кого-то рядом. Кого-то… выжидающего.

— Я знаю, что ты тут, — говорю я тихо.

— Что ты тут делаешь? — требовательно рычит он. — Что ты делаешь на моем пути? В моем лесу?

— Я пришла, чтобы выйти за тебя замуж, — говорю я ему. — Чтобы разрушить проклятие.

Он взрывается смехом, таким глубоким, хриплым и практически нечеловеческим. Я слышу звук шагов, когда он приближается, и тут к моей спине прижимается крупное тело. Когтистая лапа охватывает меня вокруг шеи. Он не сжимает, просто держит ее там.

— Чего же ты хочешь?

— Снять проклятие, — отчего меня так возбуждает его зловещее прикосновение? Отчего у меня мурашки бегут по коже от осознания его близости? Отчего у меня пульс зашкаливает лишь оттого, что своим телом ощущаю тепло его тела?

— Это то, чего ты действительно хочешь? — что-то прижимается к моему уху. Губы? — А может нечто большее?

И я задыхаюсь, потому что он прав… Я и правда хочу нечто большее. Нечто большее, чем просто снять проклятие. Нечто большее, чем просто освободить его. Я хочу… больше всего остального. Я хочу, чтобы его рука — с когтями и всем остальным — делала нечто большее, чем просто поглаживала мою шею. Мне хочется больше прикосновений.

Мне хочется узнать, каковы были бы ощущения, если бы его губы накрыли мои.

Больше, чем что-либо на этом свете мне хочется увидеть его лицо.

Совершенно отчаявшись, я срываю свою повязку для глаз. Я оборачиваюсь, потому что хочу взглянуть на его лицо. Но мир вокруг меня погружается во тьму, и я все ровно не могу его рассмотреть. Я не вижу вообще ничего.

— Ты солгала, — шепчет он, растворяясь во мраке. — На самом деле ты и не думала меня освобождать.

Я просыпаюсь в холодном поту.

* * *

Сборище стольких людей на Празднике Урожая кажется пустой тратой времени. Я одеваю свое самое красивое платье, заплетаю волосы, упаковываю самое необходимое и на прощание обнимаю своих родителей. На краю леса у Камня Урожая, где все должно произойти, уже создано майское дерево с лентами в ярких осенних цветах, как будто все это повод для праздника. Остальные девушки рыдают, заливаясь слезами, в то время как занимают свои места у столба. Мне хочется их успокоить, что не их выберут, но ведь я могу и ошибаться.

Возможно, я ошибаюсь во всем этом. Возможно, мои сны всего лишь просто сны.

Но когда я подбираю свою ленту и занимаю место среди остальных, то замечаю Лету, наблюдающую со стороны. У нее на лице едва заметная улыбка, и она кивает мне головой. И в этот момент я полностью осознаю, что я не вообразила себе невесть что. Круг за кругом мы вращаемся, кружа вокруг столба, словно во сне. Я смотрю, как одна за другой остальные девушки отходят, пока лишь немногие из нас все еще держат свои ленты. Я вижу полные ужаса взгляды зрителей, так как они понимают, что скоро все решится.

Потом нас остается всего три, а конец моей ленты по-прежнему остается связанным со столбом.

Еще одна лента отпадает.

Теперь нас две.

Вторая девушка с ужасом на лице смотрит на меня. Глаза у нее красные, и она, спотыкаясь, продолжает кружить по кругу. Я, однако, спокойна. Очень спокойна. Я уже знаю, чем здесь все закончится.

Я поднимаю глаза на конец столба. Словно в замедленном темпе лента девушки отпадает от верхушки, оставив лишь одну, мою.

Я — невеста. Я — жертва Праздника Урожая этого года.

Слышу, что где-то там плачет моя мама. Я могу услышать несчастный ропот толпы. Вперед выступает министр королевства, чтобы пожать мне руку.

— Сегодня ты делаешь доброе дело, — говорит он мне.

Я лишь рассеянно киваю головой. Мне нет дела до него. Мои мысли обращены к сумке, полной повязками для глаз. Мне нельзя ее забыть. Это невозможно, если я намерена снять это проклятие. Это невозможно, если я намерена спасти чудовище.

«Это то, чего ты действительно хочешь?» Его голос из моего сна эхом отзывается у меня в ухе, и меня бросает в дрожь.

Я оборачиваюсь и вижу Лету с моей сумкой в руке. Она многозначительно смотрит на меня, словно напоминая мне о нашем разговоре.

— Это твоя судьба, — шепчет она, вручая ее мне.

Я этого не забуду. Я киваю ей головой, вешаю свою маленькую сумку на плечо и устремляюсь в сторону леса.

— Ты делаешь это ради всех нас, — заявляет министр, но я просто его не слушаю. Я уже пристально разглядываю густое, бескрайнее пространство деревьев вдоль тропинки и тени среди растительности.

Где-то там, в глубине, скрывается мое чудовище, и, вполне возможно, спасая его, я могу спасти и себя. Мы можем спасти друг друга.

* * *

Чем дальше я ухожу от Камня Урожая, майского дерева и всех собравшихся там людей, становится все тише и тише. Лес гуще, чем я думала, и к тому времени, когда я исчезаю из поля видимости селян, становится тихо. Тропинка под моими ногами мощеная камнями, но сильно заросшая. Ветер треплет осенние листья. Я оглядываюсь вокруг, но ничего не вижу.