Осенний безвременник - [3]

— Кто такой Готенбах?

— Шурин Олафа. Он снова хотел обсудить с Люком вопросы, касающиеся наследства,

— А кто эта Нанни?

— Пудель Олафа. Я привязала собаку внизу перед входом на участок.

— Что вам показалось странным на даче?

— Между берегом и навесом для лодки Олаф оборудовал уголок отдыха. Сзади кусты, перед скамейкой цветы. И как раз клумба, где сейчас цветёт осенний безвременник, вся растоптана. На цветы кто-то набросал опавшей листвы. Я вам должна сказать, это похоже на Готенбаха.

— Откуда вы знаете Андреаса Билеке?

— Кого? — спросила девушка раздражённо.

— Он заговорил с вами в коридоре.

— А… Я его знаю только как Анди. Олаф два-три раза приводил его к нам домой. Они познакомились в трактире на углу. Больше я ничего о нём не знаю.

— Минуточку.

— Шульц пошёл в соседнюю, комнату, где подросткам, которых обыскивали в коридоре, возвращали их удостоверения, перебросился несколькими словами с Андреасом Билеке и постучался в следующую дверь. Затем пошептался со старшим вахмистром, высунувшим на стук голову.

— … Поэтому я предполагаю, что разорение на земельном участке Люка — Дело рук твоих «подопечных», — закончил он свои рассуждения, кивнув на двух молодых людей, которые сидели у письменного стола старшего вахмистра и насторожённо смотрели в сторону двери.

— Маловероятно, — прошептал в ответ старший вахмистр, — Они орудовали на противоположном берегу Эльбы. Впрочем, могли побывать и на том берегу, только мы об этом ещё ничего не знаем. Поезжайте туда и по-Смотрите на месте. Обследуйте также соседние участки.

По дороге к садовым участкам вахмистр Шульц констатировал, что Нанни чрезвычайно нервная собака. Она либо пугливо жалась к фройлайн Заниц, либо рвалась с цепи и жалобно скулила, когда её одёргивали.

Глядя на земельный участок Люка со стороны, Шульц не заметил ничего особенного. Лишь приблизившись к навесу для лодок, он увидел то, что поразило девушку. Осенний безвременник! Цветы валялись на земле поломанные и растоптанные. Почти треть клумбы была завалена опавшей листвой деревьев, а вокруг листву кто-то сгрёб.

— Это вы поработали здесь граблями? — спросил Шульц.

— Я не занимаюсь садовыми работами.

— Возможно, это дело рук вашего друга.

— Но он же не станет сгребать листву на цветы!

— Может быть, это случилось в темноте, по неосторожности, — Шульц обошёл вокруг клумбы, раздвинул кусты орешника. — И здесь всё перекопано.

— Может быть, тоже по неосторожности? — спросила девушка насмешливо. — Он хотел перекопать грядку после сбора моркови, а для уборки листвы наметил бы себе другое место и не стал бы сгребать её на осенний безвременник. Он собирался продать участок, уважаемый, а не уродовать его! Да успокойся же ты наконец, Нанни! — Девушка шлёпнула собаку по спине. — Ты сведёшь меня с ума!

— Спустите-ка её с поводка, — потребовал Шульц.

Девушка удивлённо взглянула на вахмистра, но выполнила его требование.

Собака бросилась к клумбе, обнюхала её, разгребла набросанную листву и начала скрести лапами землю. Её визг и завывания были похожи на громкий плач.

— Возьмите собаку на поводок.

Фройлайн Заниц с большим трудом оттащила Нанни от клумбы.

— Что это? — спросила она. — Вы можете сказать, что с ней случилось?

— Ну почему собаки вообще скребут лапами? — ответил вахмистр недовольно. Ему хотелось подумать, собраться с мыслями, чтобы не допустить ошибки, а болтливость девушки мешала.

— Сама я не имею никакого представления о собаках. Нанни принадлежала Олафу. А сейчас я взяла её с собой, чтобы она дома не наделала мне на ковёр. Думаете, она что-нибудь учуяла?

— Конечно.

— Может, кто-то закопал здесь дохлую кошку или кролика? Олаф засёк этого типа, они подрались и в драке потоптали цветы. Может быть, Олаф погнался за ним. Или… — Она села на скамейку. — Да, просто страшно подумать.

— Я пойду позвоню, — сказал вахмистр. — Оставайтесь здесь и держите собаку на поводке. А лучше всего подождите меня наверху, в комнате. Я скоро..

Тишина, окружившая его, как только он покинул участок Люка, приятно разлилась по всему телу. Наконец-то можно привести в порядок мысли. Факт, что участок Люка производит странное впечатление. Именно цветущие сейчас безвременники завалены опавшей листвой, а под ней, совершенно очевидно, что-то погребено. Но достаточно ли этого, чтобы беспокоить начальство или вызывать уголовную полицию? Сегодня,’в субботу? Не попадёт ли он в смешное положение, если они из-под листвы извлекут, например, дохлую кошку? Может быть, вернуться? А что сказать девушке? Пусть идёт домой и Ждёт своего приятеля? А он исчез именно со вчерашнего вечера, когда пришёл на этот участок, такой странный теперь. Конечно, парень мог застрять где-нибудь ещё… Запутанная история.

Вахмистр в нерешительности постоял перед телефонной будкой. Затем вошёл в неё и медленно набрал номер телефона из своей записной книжки.

— Добрый день, фрау Симош. Это вахмистр Шульц. Нельзя ли поговорить с Карлом? Алло! Карл! Это Райнхард. Мне надо с тобой посоветоваться…

Он кратко сообщил факты и высказал свои сомнения.

— Опавшая листва, — закончил Шульц, — лежит в самом неподходящем месте, её сгребли туда. Это выглядит бессмысленно и всё же может ничего не значит.