Минут через десять я привычно завернула было к скверику, но на полдороге встала. Это больше не мой сквер. Надо забыть о нём. С трудом повернулась к дороге, по которой обычно ходила на работу. Птиц жалко, хоть и не пропадут… Вяло подумала: «Его номер остался. Послать, что ли, ему эсэмэску — сволочь, мол, ты?… А смысл? Ничего не изменить…»
И куда теперь деваться? Время — десятый час. Утро. А домой я вечером прихожу. Сказать родителям об увольнении? Я гордо вздёрнула подбородок! Ну уж нет! Найду работу — тогда скажу! Так… Работу. Вот где можно отсидеться! В библиотеке у Тани! Она работает в одной из городских библиотек — добраться до неё несложно. А газет с объявлениями по поиску работ у неё много выписывают.
Я немного взбодрилась и быстро вышла на остановку. Предстояла поездка с тремя пересадками. Но ничего. Доеду.
В троллейбусе забилась на переднее одиночное сиденье и постаралась думать бесстрастно. Итак, он меня уволил. Вчера цветы — сегодня оставил без работы. Холодно подумалось: а потом что? Опять цветы будет дарить за неудобство? Приеду домой — выброшу букет! И снова, как вчера, поднялось тёмное, когда совсем уж угрюмо подумалось: а если и я так? Возьму — и порежу его лицо на тех листах, на которых так трепетно пыталась прописать его здоровые глаза!
Чуть не разревелась. Но губы покривила, покривила, и взяла себя в руки.
А тут ещё мобильный промурлыкал. Женя.
— Привет, ты на работе?
— Нет. Я теперь безработная.
— А подробней?
Я и рассказала. Женя выслушал спокойно, без вопросов, только раз сказал, когда у меня голос задрожал и я замолчала, боясь зарыдать:
— Ничего. Всё пучком будет. Ты в это воскресенье собираешься на Арбат?
— С ума сошёл?
— Нет. Я рассчитал. Поскольку у тебя автописьмо бывает раз в несколько месяцев, то на этот раз мимо должно проехать. А ты сейчас не при делах. Деньги-то нужны?
— Нужны, — машинально подтвердила я.
— Ну и сама понимаешь.
— Я… подумаю.
— Думай. Пока.
И отключился.
А я и в самом деле начала думать. Если до конца месяца работы не получу, моих нынешних денег хватит обманывать родителей месяца три. Это с выплатой как пособия по увольнению, так и с теми арбатскими деньгами, которые у меня есть с прошлого раза. Родителей-то обманывать в любом случае придётся: у мамы плохо с сердцем, а она и так за меня переживает, что работа не солидная.
Хороший повод встряхнуться — думать не о своих бедах, а о другом человеке.
Приехала я в библиотеку с уже сложившимся планом. Буду сидеть в библиотеке подружки каждый день — типа, на работу хожу. А сама в это время буду искать работу.
Таня встретила меня радостно: с утра посетителей нет, можно поболтать в пустом читальном зале. Выслушала она меня с огромным изумлением. Особенно, как я и предполагала, её поразил контраст между вчерашним цветочным подарком и сегодняшним увольнением.
— Не понимаю. Значит, сначала он осознал свою вину и извинился за то, что обидел, — пыталась рассуждать она. — А потом доехал до дома и уже там сам обиделся на тебя. Жуть… Ничего не поняла. Слушай, а у тебя деньги есть? Хочешь — немножко дам?
— Тань, не сходи с ума. Есть у меня деньги, — хмуро сказала я.
Таня подумала ещё немного, а потом озадаченно спросила:
— Слушай, Алён, а он хоть симпатичный? Есть из-за чего расстраиваться?
— При чём тут симпатичный не симпатичный? — теперь поразилась уже я.
Таня подумала ещё немного и вздохнула.
— Ну, не знаю я ничего. Не понимаю. Слушай, пошли в кондитерскую? Самое то — заесть плохую новость сладеньким.
— Пошли! — решилась я.
Кажется, это сладенькое стало первым звоночком к какому-то просвету. К контрабандному. Вечером позвонил Порфирий.
— Алёна, ты там ещё работы не нашла?
— Нет. А что?
— Я вот тут подумал… — Он как-то смешно крякнул и высказал: — Дочку свою я записал на твоё место. Мы тут с матерью, с супругой моей, покумекали и что решили: будут приносить заказы — я их сканировать буду и сканы тебе на почту слать. Ну а ты — печатай себе, а потом файлы присылай нам. Номер твоего счёта у меня есть — буду зарплату дочкину посылать сразу туда. Такого работника, как ты, ещё поискать. Не хочу остаться без клиентов. Только молчок. А там посмотрим. Стаж всем нужен. Может, и пристроим куда.
— Порфирий Иванович…
— Да ладно. Пережуём, — вздохнул он своё любимое, перековеркав «переживём».
— Спасибо!
Родителям я объявила, что перешла на дистанционную работу в той же конторе. Приняли новость спокойно. А я, поняв, что теперь хоть в деньгах нуждаться не буду, стала смелей смотреть на жизнь.
Перезвонила Тане — она порадовалась со мной и велела не забывать, что в воскресенье на Новый Арбат идём вместе.
… Спускались по улице пешеходной дорожкой, а не между рядами — Таня вызвалась быть моей телохранительницей. Спускались, пиная ворохи листьев. Я смотрела на кленовые и размышляла о том, что осень была дождливой. Из-за этого кленовые листья только желтели, а красных и оранжевых мало. И, только додумала до этого момента, как под ноги свалился именно багряный — цвета и оттенков моих роз, которые так и остались в вазе на моём столе. Я подобрала листок и некоторое время смотрела на него. Потом хотела выбросить, но передумала. Цвет необычный. Так и пошла дальше, помахивая им.
