Осень - [27]

Роберт сам был свидетелем их шалостей. Несколько раз гер Гюнтер устраивал грандиозные фейерверки, карнавальные шествия, приношение даров, Рождественские вечера и вечера при свечах, когда звучали стихи и музыка. В праздниках принимали участие все, живущие в долине. Однако у хозяев могли быть секреты, которыми они не желали делиться ни с кем.

Но, раз уж провидению было угодно, чтобы он, Роберт приоткрыл тайную завесу, он сделает это.

Силуэт фрау Сьюзен мелькнул на пригорке и исчез. Роберт пошел быстрее. То, что он увидел, его обескуражило.

Маленькая фрау Сьюзен подбежала к очень высокому человеку и замерла в его объятиях. Роберт онемел. Незнакомец не был похож на Гюнтера.

– Что за наваждение? – подумал Роберт, прячась за деревом, прислушался.

Голос фрау Сьюзен был взволнованным.

– Мне почудилось, что кто-то идет следом за мной. Я хотела вернуться с полпути, но вспомнила, что нынче наш последний вечер, – вздохнула. – Господи, как тяжело произносить это слово: последний. Может быть, ты передумаешь?

– Может быть, – ответил незнакомец. У него был приятный голос.

– Чему ты улыбаешься? – спросила незнакомца фрау Сьюзен.

– Тому, что мы не одни, – ответил он. – Следом за тобой пришел мальчик.

– Роберт? – воскликнула фрау Сьюзен. – Но где он? Я его не вижу.

– А я не только вижу его, но и слышу, как бьется его сердце, – ответил незнакомец. – Он боится тебя, боится меня.

– Нет, меня он не боится, а презирает, – сказала фрау Сьюзен. – Он наверняка думает, что мы с тобой – любовники.

– Позови его и спроси, о чем он думает, – предложил незнакомец. – Он стоит вон у того дерева.

Фрау Сьюзен повернула голову, сказала нежно:

– Роберт, идите к нам. Идите, не бойтесь.

Он не шевельнулся. Стоял, вцепившись руками в дерево, ругал себя за глупое поведение, а незнакомца за умение видеть в темноте и никак не мог решить, нужно ли откликаться на зов фрау Сьюзен.

– Роберт, это бестактно, – в ее голосе послышалась обида.

Роберт оторвался от дерева, сделал несколько шагов вперед. Он не думал, что это будет так сложно. Ноги стали деревянными, перестали сгибаться в коленях. Все внутри напружинилось, голос предательски дрогнул.

– Доброй ночи, – сказал Роберт. – Простите, что…

– Не оправдывайтесь, мой дорогой, – прервала его фрау Сьюзен. Ей стало жалко Роберта. Она решила, что еще минута, и он расплачется от стыда. А его слез ей видеть не хотелось.

– Позвольте представить вам нашего доброго друга, необыкновенного человека прозорливца Эммануила, – сказала она с улыбкой.

Роберт во все глаза уставился на незнакомца. Волосы у того были черными без единой светлой пряди. Это показалось Роберту странным. Он был уверен в том, что звание – прозорливец – дается старикам, прожившим на земле много лет. А этому Эммануилу чуть больше пятидесяти. Он – высокий, худощавый мужчина с болезненно бледным лицом. У него прямой нос, узкие губы, впалые щеки и большие глаза. Слишком большие для такого узкого лица. Они поразили Роберта своим странным блеском.

Прозорливец тоже с нескрываемым интересом смотрел на Роберта.

– Хорошо, что вы пришли, – сказал он, пожав Роберту руку. – Рад нашему знакомству. Я готов ответить на все ваши вопросы завтра в полдень. Увидимся здесь. А сейчас позвольте нам со Сьюзен остаться наедине.

– Да-да, извините, – сказал Роберт, поклонился, убежал домой.

– Хороший мальчик, правда, немного глуповат. Но это не беда, с глупостью справиться можно, а вот с потерей души – нет, – проговорил Эммануил, глядя ему вслед. Повернулся к Сьюзен. – К сожалению, в мире появляется все больше и больше бездушных существ, «поэтому разумный безмолвствует, ибо злое это время»[2], – вздохнул – Вы заметили, Сью, как много стало людей, которые восхищаются ничтожными вещами, которые говорят: «Своею силою мы приобрели себе могущество». Вот бы посмотреть на этих всемогущих тогда, когда Господь взволнует землю, как реку. Или когда произойдет закат солнца в полдень, и земля омрачится среди белого дня. Думаю, никто из них не вспомнит о своем могуществе и своей силе.

– Никто, – согласилась он.

– «Ищите добра, а не зла, чтобы вам остаться в живых»[3], – сказал Эммануил.

– Взыщите Господа и будете живы, – повторила Сьюзен. – Спасибо тебе, мой добрый друг, за еще один урок мудрости и за то, что ты решил остаться в миндальной долине.

– А я и не собирался никуда уходить, – проговорил он с улыбкой.

– Что? – воскликнула Сьюзен.

Он обнял ее, сказал:

– Милая моя фрау Сьюзен, весь секрет в том, что мне нужно было увидеть этого мальчика, – брови Сьюзен взлетели вверх, подчеркнув крайнее удивление. – Я сказал тебе о своем отъезде, потому что знал, что, ты непременно придешь попрощаться со мной. Ты придешь на озеро под покровом ночи, чтобы никто не помешал нам поговорить обо всем, что тревожит нас. Я был уверен, что увидев тебя ночью в саду, Роберт обязательно пойдет следом. Так и случилось. Долгожданная встреча состоялась.

– Я не верю своим ушам, – в голосе Сьюзен послышались нотки раздражения. – Зачем тебе понадобилось так все усложнять? Не проще ли было прийти в наш дом?

– Проще, – ответил он. – Но, осмелюсь тебе напомнить, что мы не случайно окружили себя покровом таинственности.