Оседлать чародея - [96]

– Вот так так! – Виан присвистнул. – Ко… Лазаро, ты знал?

– И я знал, – кивнул Лазаро, – и Марая.

Виан помолчал. Остальные выжидающе смотрели на него.

– И все равно я в цари не гожусь, со своей запечно-огородной наукой, – сказал наконец Виан. – Да и не хотел я никогда быть царем.

– Значит, я был прав, – удовлетворенно хмыкнул Влас, – заполучив сюда ее высочество Омелию. Кто из эриантийских правительниц за последние две сотни лет не мечтал присоединить Нижнюю Угорию? Вот и шанс.

«Боги пустыни и моря! Ведь я ради этого сюда и приехала! Только вот замуж бы я за этого царя никогда бы не пошла. И теперь – особенно… Но ведь теперь и не надо!» Омелия обвела взглядом всех присутствующих. Виан – нервничает, хотя и пытается казаться спокойным, в глазах еще стоит ошеломление от услышанного. Лазаро – спокоен, как крепостная башня, глядит испытующе. Странная женщина-дракон Марая – по этим глазам толком ничего не поймешь, но смотрит вроде как с теплом и ободрением. Сура – недавняя как бы соперница, типичная придворная дурочка со взглядом мудрой женщины. Государь – скучающе выжидателен, вновь подпер подбородок рукой, ждет. Все ждут.

Принцесса перевела взгляд на перстень на руке. Старинный магический перстень, принадлежавший ее предкам… Интересно, какой такой магией он обладает?

– Я согласна, – сказала она, – только… Государь, Эриант и правда был в руинах, но теперь воссоздается. Мне потребуется опытный наместник, хорошо знающий эту страну и ее народ, и мудрый советник здесь, в Тищеборе. Или, возможно, советница. И не менее опытный советник там, в Эрианте, – она повернулась к Лазаро и глянула на него исподлобья. – Искренне надеюсь, что вы не откажетесь. А еще… Виан, ты утверждаешь, что для роли царя ты плох. А как насчет роли супруга правительницы Эрианта?

– Хочется думать, что я справлюсь, – усмехнулся Виан, – но при одном условии.

Омелия удивленно вскинула бровь.

– Университет будет восстановлен. Нижняя Уго-рия могла продолжать прозябать в невежестве, протекторат же Эрианта станет образованной страной.

– Я постараюсь, – кивнула Омелия, – и, надеюсь, Лазаро мне поможет – у него ведь в этом и личный интерес. Только бы со стороны Храма не возникло препятствий.

– Это вряд ли, – проговорила молчавшая до сих пор Марая, – кесы теперь не год и не два будут заняты только слежкой друг за другом, им не до внешних врагов…

– Вот и хорошо, – взбодрился царь. – А теперь, царица, выйдите и поговорите с народом – судя по шуму, его уже порядком собралось.

– Нет, государь, мы выйдем вместе – народу не нужны глупые домыслы и вредные пересуды. Люди должны увидеть своего государя, даже если он собрался оставить престол.

– Перстень не забудь! – крикнула вслед Омелии Марая.

Принцесса, не оборачиваясь, подняла вверх руку с перстнем.

– Что он делает? – шепотом спросил Лазаро. – Ты что-нибудь знаешь?

– Да ничего особенного, – отмахнулась Марая, – просто тот, кто его носит, ощущает уверенность в себе, а его речи приобретают убедительность. Есть одно маленькое условие – этот кто-то должен быть правительницей Эрианта.

– Жаль, – покачал головой Лазаро, – а я-то хотел выпросить его у принцессы. На время.

Подошли Виан с Сурой.

– Виан, – сказал Лазаро, – хорошая новость: Мара согласилась помочь с восстановлением университета. Верно?

– Ну как я могу тебе отказать, – усмехнулась Змеевна.

– Но понадобятся люди. Много людей, хоть как-то образованных.

– Могу посоветовать кандидатуру на должность библиотекаря, – сказала Сура. – Что же до остальных – потрясите храмовников: у них в тайном подземелье наверняка немало умных людей обретается. Да и среди слуг Пастха есть и порядочные, и умные.

– Право слово, Пастх же – покровитель наук, вот пусть и покровительствует. Так что, Виан, похоже – Черный замок возродится.

– Вот и хорошо, – буркнул парень, с тревогой Вслушивавшийся в шум собравшегося у царских палат народа.

В открытые двери престольного покоя заглянул давешний тысячник.

– Что слышно? – спросил его Лазаро.

– Да вроде все «Любо!» кричат, – проговорил старый воин. – Царица-то такую речь произнесла – заслушаешься, – и с сомнением добавил: – Выходит, Эриант заморский теперь наш?

– Ваш, ваш, – усмехнулся Виан, у которого камень с души свалился. – Выпей за это сегодня вечером.

Издалека донеслись отзвуки возгласов, по большей части вроде бы действительно одобрительных. Феникс на спинке престола проснулся, встряхнулся и радостно закричал.

[1] Впоследствии Омелии казалось, что там было что-то о собаках женского рода и о девушках легкого поведения, но поручиться за точность воспоминаний она не могла (здесь и далее примечания автора).

[2] Иные народы пустынной Абаэнтиды полагают, что еж храбр: он дерется как воин, прикрываясь щитом из игл и делая выпады в сторону врага, а рану, случись такая, терпеливо переносит. Лесных же ежей, что сворачиваются при опасности в колючий шар, местные жители считают трусами, а потому зверьки служат поводом для многочисленных шуток и хульных слов.

[3] Как и прочие единороги в различных мирах, огромный каркаддан славился тем, что его рог обладал способностью распознавать и нейтрализовывать яд. Скорее всего, это просто легенда. Иначе, учитывая, что ядовитость многих веществ зависит только от их количества, в бокале из рога каркаддана спокойно могла находиться только дистиллированная вода.