Осада Бостона. Лоцман - [293]

Младшие офицеры обоих гарнизонов часто толковали между собой о том, в какой битве майор Борроуклиф лишился ноги. Англичане всегда объясняли американцам, что это случилось во время одного из последних сражений на северо-восточном побережье Англии, в отчаянной битве, где Борроуклиф весьма отличился вместе со своей ротой, сражаясь за честь родины. Именно за эту победу он и получил чин майора, не уплатив ни копейки за патент! В этих разговорах оба ветерана — к тому времени они уже заслужили это почтенное звание — обычно из чувства деликатности участия не принимали, но, если подобный разговор заходил под конец обеда, Борроуклиф бросал на своего приятеля-американца весьма выразительный взгляд, давая понять, что он прекрасно помнит их дуэль на утесах, а Мануэль при этом почесывал затылок — у актеров и художников этот жест означает смутное воспоминание. Так проходил год за годом и мирно жили два пограничных форта, как вдруг идиллия была нарушена скоропостижной смертью Мануэля. Этот строгий ревнитель дисциплины никогда не отправлялся на нейтральный остров, не захватив с собой целого отряда солдат, которых он расставлял там в виде пикета, поддерживавшего линию часовых. Он и приятелю своему советовал делать то же самое как для поддержания дисциплины, так и для предупреждения всяких неожиданностей со стороны того или иного гарнизона. Но майор пренебрегал подобной предосторожностью и был достаточно добродушен, чтобы не обижаться на недостаток доверия в своем собутыльнике. К несчастью, однажды по поводу очередного поступления напитков разговор друзей затянулся до утра, и Мануэль покинул хижину, направляясь к пикету, в таком невменяемом состоянии, что, когда часовой окликнул его, он забыл пароль и был убит выстрелом солдата, который строевыми учениями был доведен до такого состояния бесчувственности, что ему было совершенно все равно, убивает ли он друга или врага, лишь бы только это не нарушало строгих правил, утвержденных воинским уставом. Капитан, однако, успел перед смертью похвалить часового за его поступок и умер, гордясь перед

Борроуклифом строгой дисциплиной, заведенной им у себя в роте.

Примерно за год до этого печального события друзья закупили на южном берегу острова Мадейра бочонок вина, который ко времени смерти Мануэля завершал свой долгий путь вверх по стремнинам Миссисипи и Огайо, так как был отправлен через Нью-Орлеанский порт, чтобы подольше выдержать его под благотворными лучами солнца. Безвременная кончина друга заставила Борроуклифа взять на себя попечение об этой драгоценной реликвии, напоминавшей об одинаковости их вкусов. Испросив у начальства отпуск, он сам направился по рекам навстречу бочонку, чтобы лично проследить за его доставкой. В результате своего усердия он схватил сильную лихорадку, которая обнаружилась в нем в тот день, когда он нашел свое сокровище. Лекарь и майор придерживались разных взглядов насчет лечения этой опасной болезни: один предписывал полное воздержание, а другой — неоднократные возлияния того самого напитка, ради которого он так далеко уехал из дому. Поэтому болезнь была предоставлена самой себе, и через три дня Борроуклиф скончался. Его тело перевезли в форт и похоронили рядом с телом его приятеля, в той самой хижине, где они так часто пировали и веселились.

Мы подробно рассказали читателю о жизни этих вождей-соперников, и нам осталось только добавить, что ни у того ни у другого никогда не было близкой женской души, и они не оставили после себя ни вдов, ни сирот, которые могли бы оплакивать их смерть. Они были всего лишь простыми смертными и все равно должны были рано или поздно умереть, и, раз свою жизненную карьеру они окончили, когда им исполнилось уже добрых шестьдесят лет, читатель не должен особенно сетовать на нас за несколько трагический конец.

Желая восстановить свою непоколебимую веру, священник вскоре покинул морскую службу, к большому удовольствию Кэтрин, которая время от времени не забывала напоминать своему почтенному супругу о несоблюдении всех формальностей при их бракосочетании.

Гриффит и его все еще грустившая супруга перевезли тело полковника Говарда в один из главных городов Голландии, где оно и было погребено самым достойным образом. Затем молодой человек отправился в Париж, где, он надеялся, его прекрасная подруга сумеет забыть печальные события последних дней. Там она вступила в переписку со своей приятельницей Элис Данскомб, и дела полковника Говарда были, насколько позволяли обстоятельства, приведены в порядок. Затем, когда Гриффит получил пост, который ему предлагали еще до выхода в плавание по Северному морю, они вместе вернулись в Америку. До конца войны молодой человек продолжал служить во флоте, а затем навсегда оставил военную службу и посвятил остаток жизни обязанностям мужа и доброго гражданина.

Совсем нетрудным оказалось войти во владение поместьями полковника Говарда, который уехал из Америки скорее из гордости, чем по иным соображениям, вследствие чего эти поместья никогда не были конфискованы, и молодые супруги оказались обладателями очень крупного состояния. Здесь мы пользуемся случаем упомянуть, что Гриффит не забыл о своем обещании умирающему штурману и обеспечил его мать до конца ее дней.