Оружие смерти - [5]

Он полностью отодрал панель, прислонив ее к дверце микроволновки, бросил взгляд на растрескавшиеся пластмассовые часы, стоявшие посреди теперь уже пустого книжного шкафа, затем посмотрел на оставшиеся коробки, загромождавшие пол. До него вдруг дошло, что он не успеет все сжечь. Дорц нагнулся и поднял коробку с дешевыми книжками в пестрых лощеных обложках. Она извлекла одну из них и бегло перелистала.

— Хочешь, чтобы я тебе это оставил? — спросил он.

— Нет.

В ее голосе сквозило полное безразличие. Мгновение спустя книжки, шелестя страницами, полетели в вентиляционный колодец. На дне следующей коробки он обнаружил свой диктофон, извлек его из мягкого кожаного футляра.

— Не хочешь ли взять вот это? — спросил он, возвращаясь в комнату. Пару лет назад она иногда вышептовывала в него какие-то грустные мелодии. Он протянул его ей.

— Настоящее дерево. Германия. — «Она и так это знает», — мысленно сказал он при этом себе.

Взяв диктофон, она понеслась на кухню.

— Нет! — прокричала она оттуда, шарахнув дорогой вещью о кухонную плиту. И, вернувшись в комнату, добавила:

— Ведь не должно остаться никаких следов… Правильно я говорю? А вот книжный шкаф, он тоже твой. Ты ведь целую неделю торчал на подключке, чтобы его раздобыть. А это немало.

Вцепившись в шкаф, она поволокла его к кухне. Часы свалились с полки и покатились по полу.

— Эй, постой, — сказал он, появляясь в дверном проеме.

Она отпихнула его в сторону. Хоть она и была ему по плечо, силы у нее хватало, несколько полок уже полетели в шахту, прежде чем ему удалось схватить ее за руки.

— Да что с тобой? Она вырвалась.

— А я-то думала, тебе известно все, — изрекла она с мрачным видом.

— Господи, да про тебя-то мне вообще ничего неизвестно.

— И знать нечего, — она отвернулась, и тут в поле ее зрения попала кастрюля, в которой он сжигал бумаги. — Эй, да это же моя лучшая!

Схватив кастрюлю она изучила ее сожженное нутро, после чего швырнула ею в него.

— С подлинной репродукцией Нельсона Рокфеллера на донышке!

Он уставился в ее красное от гнева лицо.

— Ты хотела сказать Нормана Рокфеллера.

— Я хотела сказать, пошел ты на […] сукин сын. Мне точек пятьдесят пришлось получить, прежде чем я на нее заработала.

— Я куплю тебе другую.

— За что? Последние два года ты жил за мой счет.

— Я вышлю тебе деньги из Лос-Анджелеса.

— Ладно, не будем, — она бросила кастрюлю в вентиляционную шахту. — Сказать по правде, мне никогда не нравилась эта дурацкая картинка.

Он лишь беспомощно развел руками, не зная, что и сказать. Она пристально посмотрела на него.

— Не бросай меня.

Он с любовью обнял ее.

— Но дай мне побыть одному. Хотя бы один раз. Если я останусь здесь, я просто с ума сойду!

— А разве это плохо? — она прижалась к его чахлой груди. Ее усмешка была печальной. — Ты что нонконформист, а?

— Просто меня затрахали.

— Не льсти себе, сынок. — Она отстранилась от него на дюйм. Голос ее вновь стал жестким. — А разве ты не опаздываешь на шаттл?

— Да.

Они отошли друг от друга… Он направился в комнату.

— Мне лучше поспешить и уничтожить все остальное.

— Оставь. — Она прислонилась к дверному косяку. — Я сама все выкину.

Он повертел в руках одну из коробок.

— Ты уверена? Ты же не бросишь все это в таком виде?

— Нет, конечно же, нет. Согласно кивнув, он отошел от коробок. В конце концов, это уже не имело никакого значения. Он вытащил из-под кровати холщовую сумку и, порывшись в ней, убедился, что все его СКРАПовские документы и билет — на месте.

Она прошла мимо него и коробок. С подлокотника кресла взяла рекламный проспект, врученный на линии прослушивания несколько недель тому назад.

«ПРОЕКТ ПСИХО — сегодня!» — было начертано красными буквами на белой обложке.

— Как ты думаешь, ему удастся прорваться туда? — спросила она, когда он с сумкой в руке уже подходил к дверям. — Прорваться туда, в коллективное бессознательное?

— Кому?

— Ему.

Она развернула брошюрку и показала ему фото.

— Натану Кейту, психонавту.

Он взял книжечку и всмотрелся в это широкое, приятное лицо вождя, явно ухмылявшееся. Вперед, на завоевание дикого серого вещества! Ему стало любопытно, неужели она об этом думала и мечтала последние месяцы, когда они лежали вместе в постели? Неужели за этой маской безразличия так ничего и не таилось? Он вернул ей брошюрку.

— А ты этого хочешь?

— Да, — кивнула она, смахнув слезу. — В таком случае, значит, все было не впустую. Ну, то, что пять дней в неделю я сидела на подключке. Тогда получается, что эта жертва, а не просто плохой поступок. Ведь кгждый — это всего лишь часть команды.

Она швырнула брошюру с портретом героя на пол.

— Именно это внушают тебе на линии прослушивания. Как будто они вовсе не передают энергию отслеженных объектов куда следует.

Он посмотрел на ее озлобленное личико, и она попыталась отвести глаза.

— Мне уже пора.

Она отошла от дверей, открывая их перед ним. Посмотрела, как он перешагивает порог, идет по коридору… Вдруг он повернулся к ней.

— Вполне возможно, ты станешь свидетелем осуществления ПРОЕКТА ПСИХО. Именно на это место указывают полученные в результате перехвата данные.

Он взял холщовую сумку в другую руку.

— А я не ходила на них, я имею в виду подключки. По крайней мере, два последних дня не хотела, чтобы ты знал. Просто гуляла или сидела в парке, когда ты думал, что я на работе. И никаких точек не выявила, так что не видать мне в этом году квартальной премии, как своих ушей.