Оружейник - [10]

Это было похоже на правду… в смысле, похоже на Кота. Как не обыскивай, а нож припрятанный у него всегда потом найдется и даже не один.

— Но не добежал.

— Две машины. Человек шесть, может больше… двое в "окопных першингах". Здесь такое не носят, а мне прилетело как-то… хорошо, не в морду, а пониже. Но все одно, каждую набойку запомнил, месяц синячины сходили. И вот…

Он кинул мне что-то маленькое, светлое — даже в полутьме блеска хватило чтобы я сумел поймать брошенный предмет. Гильза… короткая, толстая, без закраины… я провел большим пальцем по ободку и почти сразу нашел выдавленные цифры "45".

— Много их там было?

— В том-то и дело… эта одна и была.

Само по себе это еще почти ни о чем не говорило. К примеру, "томми-ган" швыряет гильзы довольно кучно, собрать их после одной очереди не проблема. Но только… я прогнал мысль, не до неё было сейчас.

— Как думаешь, сможем по их следам проехать?

— Ну так, — судя по гримасе, идея Ковбоя не вдохновила. — Можно-то можно… только я бы лучше к нашим вернулся. Расскажем Свену, покумекаем…

***

Жук был большой, черный и глупый. Последнее — потому что он упорно полз по крахмально-белой скатерти к поставленному на середину столика закопченному кофейнику. Очень зря, кофе тут готовить совершенно не умели. Коричневатую пузырящуюся бурду наши знакомые бедуины обозвали бы мочой верблюда и скорее всего, не сильно бы ошиблись. Даже Ковбой в итоге оставил всякие попытки довести эту жижу при помощи сахара и сливок до употребительного состояния.

Может, стоило брать пиво. Здесь после девятнадцатого года осело немало беженцев из Баварии, шваб швабу глаз не выклюет. Тем более, что яичница была неплоха, в меру солёная, с приправами. Если взять еще белых колбасок, то и до ужина хватит, а то мало ли.

Услышав низкое жужжание, я в первый миг решил, что нашему незваному гостю все же надоело ползать. Но нет — жук по-прежнему держал курс на кофейник, а источником звука оказался пузатый, как беременная гуппи, "юнкерс", примерно с той же ленивой грацией ползущий от горы до горы по затянутому облаками утреннему небу Шварцвальда. Мне даже стало интересно, кто из них доберется до цели раньше. Жуку оставалось все пара дюймов, но бедолага, похоже, устал и уже пару раз останавливался… а потом Свен просто смахнул его со стола, сдвинул кофейник вместе с блюдцами в сторону и развернул карту. Старую, на краю которой Дойче Райх еще граничил с Австро-Венгрией, а не куча германий со всякими там Tschecho и прочими slowakei.

— Полиция обнаружила машины примерно тут, — палец Свена уперся в крестик западнее Гютенбаха, изображавший то ли часовню, то ли могилу. Две легковые, их накануне угнали во Франции… и наш "бюссинг". Все пустое, само собой. А Штейн подтвердил, что товар передал, Мастер и Кот были на встрече одни, никаких знаков или еще чего подавать не пытались. Так что по всему выходит, их перехватили на обратном пути, вместе с грузом.

— Еще что-нибудь Штейн сказал?

— Почти ничего. По голосу наш горный друг выглядел сильно удивленным… и встревоженным. Сказал, что займется вопросом со своей стороны. И добавил, что хоть товар и был им передан с рук на руки, но такие вот проблемы при доставке плохо влияют на репутацию, а он ею очень дорожит. Еще предложил встретиться лично, но я думаю, с этим сейчас можно не спешить.

— Почему? — удивился Ковбой.

— Да потому что сейчас он сам еще ничего не знает, — ответил вместо шведа Князь. — Или замешан по самые уши, но тогда это тем более бесполезно.

— Не думаю, чтобы Штейн тут был замешан. Это не в его, — Свен сделал паузу, явно пытаясь облечь видимую ему логическую конструкцию в слова, — весовой категории. Был бы чем недоволен, просто бы перестал с нами работать. Очень сильно недоволен, ему и "охотников" нанять не проблема, встретили бы нас эскадрильей где-нибудь над Атлантикой и на корм акулам. Но раз Мастер сам поехал на встречу и взял одного Кота, значит, никаких проблем не предвиделось.

— А Кот? Он еще не очнулся?

Все дружно посмотрели на Костореза, методично нарезавшего яичницу на маленькие, не больше полуюйма, квадратики. Для человека, пять с лишним часов простоявшего за операционным столом, выглядел он удивительно свежим, — чисто выбрит, легкий пиджак и рубашка словно прямо из-под утюга, — разве что чуть более задумчивым, чем обычно.

— Я заходил к нему перед завтраком. Действие наркоза уже должно было закончиться, но… — нож доктора добрался до кругляша желтка и одним плавным движением отделил его, — сиделка сказала, что в сознание пациент не приходил. Состояние стабильное, но лежать в коме он может и несколько дней, крови потерял много.

— Плохо, — Свен побарабанил пальцами по карте. — Очень все плохо.

— Могло быть и хуже, — тут же возразил Косторез. — Пуля раздробила лопатку, но позвоночник не задет, легкое тоже. Полное выздоровление потребует время, но…

— Я не про Кота, — с досадой скривился швед. — То есть… ну я, конечно, рад, все мы рады, что он остался жив и вообще. Речь о нас.

— Мы — живы.

Князь неожиданно расхохотался — громко, заливисто.

— Ох, простите, господа… не сдержался. Вы, дорогой наш доктор, потрясающе умеете парой слов придать нам настрой оптимизма и веры в грядущее. В самом деле, у нас есть самолет, наверное, даже какие-то деньги… уж точно есть вещи, которые можно превратить в деньги… и, как вы совершенно точно заметили, мы живы, а некоторые даже и здоровы. Просто готовый образчик для зависти массы людей.