Оружейница - [84]

Спустившись с крыльца и завернув за угол, я замер. Тишина, нарушаемая лишь еле слышным шелестом набегающих на берег волн, поверхность океана, чуть заметно играющая в лучах только что поднявшегося над линией горизонта солнца, яркие и одновременно нежные цвета неба, еле ощутимый прохладный бриз с океана. Для меня, коренного москвича, выросшего в мегаполисе, это было сродни чуду, я замер и стоял, впитывая в себя прелесть утра.

Внезапно все очарование было непоправимо разрушено омерзительными звуками, раздавшимися справа. Повернувшись, я увидел пару кадров за дальним столом, потерпевших вчера поражение в битве с «зеленым змием», да так и уснувших. Вернее, за столом спал, уткнувшись мордой в тарелку, один, а второй, видимо, почивал под столом и сейчас стоял там на четвереньках и освобождал желудок от содержимого. Плюнув и матюкнувшись, я отправился будить народ.

Спустя минут сорок вся наша компания сидела в «Рогаче». Бар Арама был почти пуст, местные разбежались по рабочим местам, а переселенцы, особенно принявшие вчера на грудь, в основной массе еще не поднялись. Заняв три стола, причем Арам откуда-то принес два детских стула, мы сделали заказ и, пока все дружно истребляли вкуснейший завтрак, он налил себе кружку пива и уселся рядом с нами.

Дождавшись, когда мы воздадим должное его кулинарному искусству, Арам сказал:

— Сегодня звонил брату в Порто-Франко. Саркис сказал, что первый конвой на Демидовск будет послезавтра. Если хотите попасть в него, надо ехать сегодня. На Порто-Франко ходит сборный конвой Патруля, от «Океании» это самая южная База.

— Арам, скажите, а что из себя представляет конвой? — спросила мама.

— Колонну машин с охраной. Если конвойная команда от Русской Армии, то четыре-шесть бронемашин. Ну, а если частная команда, то по-разному, обычно четыре-шесть джипов с тяжелыми пулеметами и дозор — багги, квады или эндуро, изредка бывает броня.

— И… часто нападают?

— На конвои нечасто, здорово рискуют те кто едет один, или из жадности не платит за место, а пристраивается за конвоем.

— И что, если нападут — им не помогут? — спросила Анна Матвеевна.

— Почему не помогут, — Арам отхлебнул пива, — помогут. Но только если при этом не подвергнутся опасности те, кто под охраной. Халява, она везде — дело такое.

— А когда мы сможем ехать? — спросил отец.

— Обычно конвой ходит один раз в день, но сегодня их будет два — сейчас на Базах масса народа. Первый будет возле нас где-то от двенадцати до тринадцати и второй около восемнадцати. Правда, ходят слухи, что конвой на Порто-Франко скоро отменят, Патруль здорово почистил в прошлом году окрестности, да и дорога идет между океаном и насыпью железки. А ту так просто не переедешь. Хотя конечно, ехать с конвоем спокойнее. Если хотите совета, то езжайте с утра. Будет время устроиться, и по городу погуляете. Только в квартал «красных фонарей» лучше не ходите. Сейчас, после сезона дождей, те, кому пришлось в Порто-Франко зимовать, все на нервах, а вам нужны конфликты?

— А как там с ночевкой? — Марина Алексеевна подняла животрепещущий вопрос.

Арам сделал грустную мину:

— Сейчас плохо, гостиницы и мотели забиты. Есть еще Сеттлерс-куоттер, это вроде лагеря для перемещенных лиц, но он тоже наверняка забит. Да еще по весне это тоже конфликтное место. Хотя… Вам ведь только переночевать?

— Да.

— Саркис строит сейчас в Порто-Франко мотель. Три-четыре домика уже достроены, правда, они без мебели, но если вас не смутит ночь на полу…

— Переживем, — вступила в разговор мама. — Надувные матрасы есть на всех, не помрем.

— Тогда я сейчас черкану ему записочку, — Арам зашел за стойку бара и через минуту вернулся с вырванным из блокнота листком и протянул его матери: — Вот, пожалуйста.

— Арам, скажите, — обратился я к нему, — а пострелять здесь где-нибудь можно?

— Почему нельзя? Можно, вот слышите, уже начали.

Действительно, если прислушаться, с улицы доносились выстрелы.

— Там вам распечатают и запечатают сумки, — Арам секунду помолчал и добавил: — А стрелять здесь надо уметь.

Тут в бар ввалилась новая толпа, судя по смутно знакомым лицам — переходившие после нас геологи, и он шустро покатился к ним. Поблагодарив его за угощение, мы вышли на улицу.

— Пап, вы идите к тиру, а я за оружием, — отец кивнул, и я быстрым шагом двинул к стоянке.

Объяснив там, что к чему, я подогнал свою «тойоту» к тиру. Наши стояли у входа, и Валерка, решив не терять время зря, втирал им меры безопасности, разбавляя их примерами из личного опыта.

Сначала я решил разобраться со снаряжением и тут же убедился, что дядя, видимо, брал снаряжение в последний момент и то, что было.

Десяток старых офицерских портупей, столько же брезентовых подсумков на три магазина, груда древних алюминиевых магазинов, я таких до сегодняшнего дня и в руках не держал, десяток масленок, пластиковая полторашка с маслом, три порядком потертых диска от РПК и фирменный пакет, в котором лежала разгрузка от «Спецоснащения» и кордуровый ремень с кобурой под «зауер». Н-да. Получается не самая приятная ситуация: мне снаряга высший сорт, да и оружие отдельно, а остальным — что под руку попало.