Оружейница - [59]

Зайдя в проходную, я увидела полноватого пожилого дядечку в форме и с беретом, засунутым под погон.

— Здравствуйте.

— Здравствуй, красавица. На учёт становиться пришла?

— Да, а вы как догадались?

— А у меня глаз-алмаз, сразу вижу, какая в положении, а кто — нет.

Я изумлённо посмотрела на дядечку, а тот расхохотался:

— Шучу! Просто ты не первая, кто в этом пальто сюда рожать приходит. Не дрейфь, красавица, спецы здесь от бога. Будет у тебя сынок или дочка — будет тебе радость в жизни. «Айдишку» нашу покажи.

У меня перехватило дыхание. Правильно сказал тогда Лисицын — над будущими мамочками здесь действительно трясутся. Я расстегнула пальто и, достав обе карточки, подала нужную дядечке, а тот провёл её через сканер.

— Всё, проходи.

Я вышла из проходной и, пройдя по красивой аллее, вошла в здание роддома.

В регистратуре у меня опять попросили карточку, спросили, где я живу, и, узнав, что я ещё не устроилась в школу, попросили позвонить, когда устроюсь, и сказать номер. После этого сестричка протянула мне тощую папочку с надписью «Карта беременной» и пониже — «Кравцова Настасья» и, показав куда идти, отправила в пятый кабинет.

Сдав пальто в гардероб, я прошла по недлинному коридору и нашла дверь пятого кабинета в небольшом холле. На стульях по центру холла и у стен сидело около десятка женщин с животами от почти незаметных, как у меня, до таких огромных, что мне стало даже слегка страшно — а вдруг и у меня отакенный вырастет?

Выяснив, что в пятый передо мной только симпатичная кругленькая евреечка с животом, я присела у стенки и стала рассматривать содержимое своей папочки. Там была незаполненная анкета, но я не успела её прочитать, потому что почувствовала чей-то пристальный взгляд. Подняв глаза, я встретилась глазами с женщиной лет тридцати и явно на последних днях.

— Извини, пожалуйста, ты Настя? — обратилась она, увидев мой взгляд.

— Да, — удивлённо ответила я.

— Ты пришла с последним конвоем, вчера?

— Да, моё удивление выросло ещё больше.

— Это ты застрелила ту змеюку!!!

Я утвердительно кивнула головой и встала, с нарастающим изумлением наблюдая, как та тяжело поднялась со стула и направилась ко мне.

Подойдя вплотную, она сгребла меня в объятия и, прижимаясь ко мне животом, сдавленным голосом произнесла:

— Танечка моя младшая сестра, это я их вызвала сюда, и если бы с Тёмкой что-нибудь случилось — я себе это в жизни бы не простила.

До меня дошло, что речь идёт о спасённом мною пацанёнке, и что это получается его родная тётя.

Я осторожно высвободилась из объятий и посадила женщину на свой стул.

— Всё в порядке, не волнуйтесь, пожалуйста.

Та благодарно улыбнулась:

— А тут волнуйся, не волнуйся, всё равно — пора уже, хоть сегодня, хоть завтра — разницы нету.

До меня дошло, что она говорит о своих родах, но тут в разговор вступила совсем молодая, пожалуй даже младше Саши, худенькая невысокая шатенка.

— Настя? — я кивнула в ответ на вопросительный тон, и она продолжила: — Ты уже раз столкнулась со здешними змеями…

— Если честно — то два! — перебила её я, с содроганием вспомнив чудовищную змеюку, вцепившуюся в Сашин «пылесосик».

— Ну, тем более — согласилась она, — так вот, ты здесь новенькая и имей ввиду — здешние змеи намного опаснее заленточных, во-первых — тут гораздо больше процент ядовитых, во-вторых — от гораздо меньшего количества видов есть сыворотки, и в-третьих — сила и скорость действия ядов на человека гораздо выше, так что действия при укусе по заленточным рекомендациям гарантируют примерно девяностопроцентную смертность, а здесь при укусе в руку или ногу спасение одно — накладываешь сантиметров на десять выше укуса максимально тугой жгут и прощаешься с конечностью — жизнь дороже.

— А если укус не в конечность? — спросила я.

— Тогда вспоминаешь все свои прегрешения, если конечно, успеешь. И помни, что не все смертельно опасные змеи — большие. Два года назад в компании таких же свежепереселенцев, как и я, пошла на пляж. По дороге у меня выпала из уха серёжка и отлетела под небольшой кустик. Сейчас я бы пошарила сначала там палкой, а тогда сдуру полезла шарить рукой… Ну и приобрела очень дорогостоящий опыт, — она подняла правую руку, и я увидела, что её предплечье заканчивается загорелой культей примерно в десяти сантиметрах ниже локтя. — Так что учись на чужих ошибках, свои здесь частенько оказываются летальными. И кстати, я когда лежала в больнице, — она шевельнула правой рукой, — разговорилась как-то со своим доктором, и он сказал что если «за ленточкой» основные причины ампутаций — травмы и диабет, то у нас как раз укусы змей. Ну, а теперь рассказывай — что там было в конвое?

Я покосилась на Артёмкину тётю, та заметила мой взгляд и засмеялась:

— Да рассказывай, я уже видела, где твоя пуля ему хохолок попортила.

На мгновение мне натурально поплохело от понимания — как я рисковала, и я присела на один из свободных стульев. Подумав, я по мере возможности обтекаемо изложила события пятидневной давности, честно признавшись, что если бы я хоть на мгновение задумалась, что же я делаю, то не решилась бы стрелять.

— И слава богу, что не задумалась! — сказала Тёмкина тётя. — Иначе Артёмки не было бы в живых! — она погладила живот и снова обратилась ко мне: — Настя, Таня говорила, что военные тебе крутой пистолет подарили, покажи.