Орки тоже люди - [48]

— С того налета. Шыховы темные пригнали сюда всю степь, здесь еще меньшая доля нашей братвы.

Пальцы брата под моими ладонями сжали прутья, слишком крепкие даже для мощных орков.

— Но зачем?

— Завалы разгребать и рубить новые пути. У них скорово весь этот Сармандагар к Шыху рухнет, вот они и шыхуют. Но я рад, что ты живая и здоровая, сеструха, как бы это ни вышло. Хорони себя и дуй отселя подальше.

Гхар отпустил прутья и сжал мои ладони — сильно, по-орочьи. И я ответила тем же.

— Я вас вытащу, — пообещала я.

Просто не могла иначе.

— Я сказал: дуй отселя! — рыкнул на меня брат. — Я уже батю закопал, мать из последних сил держится. Хоть сеструха моя живая станется!

— Вытащу, — громко пообещала я, оскалив клыки на подошедшую длинноухую охрану.

И ударила о прутья клетки, звучно завибрировавшие и загудевшие в каменном мешке. Ответом мне стали такие же удары изнутри во всех клетках от орков, которых тщетно пытались усмирить темные. В этот момент я ненавидела всех серолицых длинноухих, кроме одного, к которому направилась прямиком в последнюю камеру, где ждал меня Финриар.

— Открывайте, — спокойно и даже с ласковой улыбкой попросил светлый эльф. Темные не посмели возразить в ответ или как-то обсудить просьбу, пусть при взгляде на меня их серые лица серели еще сильнее.

Я прошла внутрь и опустилась на колени рядом с другом, пребывающем в забытьи. Настолько сильно избитым и замученным он выглядел, что на глаза сами собой навернулись слезы, а сердце в который раз защемило. Ладно — орки, но он же для темных свой! Парнишка еще совсем, толком жизни не видевший, — точнее, увидевший ее настоящую, совсем в другом свете и цвете, за пределами базальтовых скал и Черной горы — Сармандагара. Узнал, что в мире еще миллионы оттенков кроме черного и белого, что мир совсем не серый, а радужный, полный самых разных вещей. Зачем такой порченый, почувствовавший свободу и вкусивший иную жизнь эльф Темному городу? Даже новая сила, способная выкашивать целые полосы леса, не изменила его участь. Зачем им эльф, который знает, что вокруг не враги, а такие же существа, зачастую намного лучше, добрее и мудрее всех этих мерзких серолицых?

— Ничего, дружище, — проговорила я, осторожно беря Луаронаса на руки. — Сейчас вытащим тебя отсюда, подлечим. И Ульта долечим. Он, бедолага, извелся весь в переживаниях за тебя, ест плохо — соответственно, восстанавливается медленно. Но мы дальше снова пойдем все вместе, и всё будет хорошо. Мы же команда.

Не знаю, слышал ли меня обвисший безвольной куклой Луаронас, но мне сделалось чуточку легче от своих же слов — захотелось верить, что всё снова станет как прежде и мы опять пойдем, подкалывая друг друга и вместе преодолевая трудности и невзгоды.

Я вынесла пленника из подвалов и пошла обратно в проклятый зал, надеясь, что это все испытания, приготовленные мне серолицыми. Во всяком случае, моей фантазии на что-то еще просто не хватало. О том, как буду вытаскивать своих орков, пока не задумывалась. Начнем с малого, то есть с Луаронаса.

И снова узкая лестница, за которой длинный, освещенный редкими факелами коридор, а в конце — зал с высокими сводами, где нас ждали. Судя по напряженным лицам и облегчению, отразившемуся при виде нас, очень непросто и нервно ждали. Молодцы, я бы так спокойно стоять и ждать не смогла: с некоторых пор ненавижу ожидания.

— Мы забрали из темницы того, за кем пришли, — начал Финриар. — Можем ли теперь покинуть ваши гостеприимные стены?

— И как вам наши подвалы? — отец Луаронаса, чей голос я теперь ни с кем не перепутаю, вновь встал.

— Живописные, — сквозь зубы ответила я.

— Рад, орка, что ты оценила новое пристанище своего племени. Поздоровалась со старыми знакомыми?

Если бы не Луаронас у меня на руках и не Финриар, вставший между нами, я бы точно не смогла сдержаться. Но сейчас я сумела даже промолчать. Ради будущего своих соплеменников я обязана проявить выдержку: если нахамлю этим серокожим уродам, однозначно не вытащу орков из проклятых подвалов.

— Итак, ты желаешь забрать Луаронаса с собой, — не дождавшись ответа, продолжил темный. — А что думает он сам?

— Уверена, он согласится, — прошипела сквозь клыки я.

— Уверена? Опусти его на пол.

Я бросила взгляд на Финриара. Он кивнул, и мне пришлось подчиниться.

Не успел Луаронас оказаться на полу, как застонал и зашевелился. Судя по холоду, повеявшему от его отца — не без помощи магии: вряд ли бы иначе мой друг очнулся так быстро сам. Я наклонилась, заглядывая в мутные от боли глаза, но его отец бесцеремонно оттолкнул меня, а Финриар вновь удержал за плечи.

— Сделаешь ему больно — убью, — предупредила эльфа я.

Он только усмехнулся, а зря. Сейчас я чувствовала в себе силы справиться с любым и каждым, кто посмеет навредить Луаронасу.

— Больно ему буду делать не я, — с насмешкой ответил темный. — Встань, эльф.

Он вставал медленно, неуклюже подбирая руки и ноги, пытаясь устоять и выстоять под взглядами и откровенными насмешками своих же. Он честно пытался, упираясь руками в пол и отталкиваясь ослабевшими ногами. Но подняться Луаронас так и не смог.

— Хватит! — не выдержала я очередного падения и следующих за ним смешков со всех концов зала. — Вы же говорили, что не будете делать ему больно!