Орел пустыни - [2]

– Подождите! – крикнул Хайсам, темнокожий и очень худой мальчик, который был самым старшим в команде Юсуфа. Он подъехал к Юсуфу и больно схватил его за руку. – Ты что творишь? – прошипел он. – Ты забыл, что мы ни разу у них не выиграли?

Сын местного эмира, Хальдун, положил руку Хайсаму на плечо.

– Спокойно, – сказал он и показал на солнце, огромное, ярко-красное, висевшее прямо над горой Таллат аль-Джавзани. – До ничьей совсем чуть-чуть.

Юсуф покачал головой:

– Нет, до победы совсем чуть-чуть.

Хальдун фыркнул.

– А ты не так плох – для курда. – Он повернулся к Турану: – Мы принимаем твое условие.

– Тогда вперед! – ухмыльнувшись, крикнул Туран.

Он поднял клюшку высоко над головой, по большой дуге опустил ее вниз и с треском ударил по деревянному мячу, который полетел к старым колоннам на той стороне поля, где находился Юсуф. Все мальчишки тут же бросились за мячом и столпились вокруг него. Юсуф и Селим кружили около своих ворот, стараясь их защитить.

Они лучше играли на открытом пространстве, где им давало преимущество мастерство наездников. Остальные мальчишки вечно потешались над Юсуфом из-за того, что он держался позади и не участвовал в борьбе за мяч. Они твердили, что ему не хватает храбрости, но Юсуфа не волновало, что они говорили, пока он одерживал победу.

Игроки метались по полю, то приближаясь к Юсуфу и воротам, которые он охранял, то удаляясь от них. Густые тучи пыли, окутывавшие всадников, мешали ему понять, что происходит, но не вызывало сомнений, что Туран доминировал в матче, пользуясь своим ростом, он расталкивал других мальчишек, чтобы добраться до мяча. Юсуф посмотрел над головами игроков на гору, высившуюся за Баальбеком. Солнце только что озарило ее пик, и тени уже мчались к городу, поглотив римский храм и окружавшие его дома. Матч почти подошел к концу, и, если он хотел победить, следовало действовать, и очень быстро.

Юсуф снова посмотрел на суматоху, поднятую вокруг мяча, и в этот момент увидел, что Туран выпрямился на своей лошади и возвышался над всеми остальными игроками. В следующее мгновение он послал мяч в сторону ворот слева от Юсуфа, который отреагировал инстинктивно: коленями развернул коня и ударил его пятками, направляя вперед. Он успел к мячу как раз вовремя и, опустив клюшку, остановил мяч. Победный крик замер на губах Турана.

– Селим! – крикнул Юсуф, потом размахнулся клюшкой и отправил мяч направо, туда, где находился его брат.

Остальные игроки бросились за мячом, но Юсуф поскакал налево, и, когда мяч долетел до Селима, тот отбросил его назад через все поле, мимо других всадников, прямо к тому месту, где в одиночестве сидел на своем коне Юсуф. Все тут же развернули лошадей, но они опоздали – между Юсуфом и воротами никого не было.

Юсуф послал мяч вперед и помчался вслед за ним. Он догнал мяч на середине поля, не останавливаясь, легко взмахнул клюшкой, которая с треском опустилась на мяч, и тот полетел в сторону ворот. Преследователи были еще далеко, все, кроме Турана. Он вырвался вперед и быстро приближался. Юсуф ударил пятками коня и, прижавшись к его шее, бросился вдогонку за мячом.

Краем глаза он видел Турана, который быстро сокращал разделявшее их расстояние. Но в том, как он сидел на лошади, было что-то необычное, он держал свою клюшку под странным углом, а его глаза следили не за мячом – он не сводил их с Юсуфа. На Юсуфа накатила волна страха, когда он понял, на что нацелился Туран.

Он уже почти догнал мяч, но теперь слышал грохот копыт лошади Турана у себя за спиной. Он оторвал взгляд от мяча и сосредоточился на клюшке Турана, понимая, что теперь все зависит от правильного расчета. Он поднял свою клюшку, как будто собрался ударить по мячу, одновременно выпустил поводья и высвободил из стремени левую ногу. Туран неуклонно приближался, а в следующее мгновение его клюшка пришла в движение, направляясь Юсуфу в голову. Юсуф отбил ее, сдвинулся вправо, сполз с седла и, ухватившись за гриву лошади, прижался к ее боку, по-прежнему держа одну ногу в стремени. Клюшка Турана с грохотом опустилась на седло, Юсуф схватил ее и с силой потянул на себя. Туран потерял равновесие после того, как его удар не достиг цели, и выпустил клюшку, но слишком поздно.

– Йаха! – завопил он, вывалился из седла и в туче пыли рухнул на землю.

Юсуф снова сел в седло и остановил своего коня возле мяча. Потом он скосил глаза на лежавшего на земле Турана, на приближающихся всадников, на последние лучи солнца, гаснущие за горой, и поле, почти полностью окутанное тенями, снова взглянул на мяч и, размахнувшись клюшкой Турана, послал мяч в ворота.

– Субханаллах[1]! – победоносно завопил он.

Они выиграли. Юсуф бросил клюшку, поднял руки к небу, и на лице у него расцвела счастливая улыбка. Он разворачивал своего коня, приготовившись к поздравлениям товарищей по команде, когда почувствовал, что сзади его кто-то схватил и стащил с лошади. Он рухнул на землю и сильно ударился головой. Когда он поднялся на ноги, перед глазами у него все плыло, но он увидел стоявшего перед ним раскрасневшегося, со сжатыми кулаками Турана.

– Обманщик! Ты схватил мою клюшку. Ты нарушил правила!