«Ореховские» круче «Сицилийских». История московских организованных преступных сообществ - [44]

Андрей — «разведчик», Олег — «контрразведчик». Так члены семейного клана распределили между собой обязанности. Схему тестирования они выработали на зависть подготовленному психологу.

Ничего не подозревающего проверяемого приглашали после мокрого дела в кабак или в сауну для разрядки. В течение вечера Пылевы наблюдали за поведением подопытного, потом, когда все уже достаточно расслабились, отзывали в сторонку и начинали выспрашивать: «Как поживаешь?», «Что в семье?», «Что хочется?» и т. д. В разговоре нащупывали слабые стороны характера, неуверенность в ответах, отвлеченность или уход в себя. И после «собеседования» бригадиру поступал приказ: остается или отправляется в расход. Простая вечеринка превращалась в экзамен на жизнь, о котором никто не подозревал.

В крупных бандах, к каким относится и курганско-орехово-медведковская группировка, человеческий материал не имел цены, если только это не личная материя вожаков.

Поэтому рядовым солдатам было некому разъяснить их право на жизнь.

Сыщикам хорошо известно, как тяжело заставить говорить людей, не имеющих за собой большой вины, но повязанных обетом омерты. Среди медведковских были и «рабочие муравьи», которые никого не убивали. Их задача водить машину, рыть могилы, приносить оружие, работать на связи. Таким предоставляли реальный шанс снизить планку наказания или вообще его избежать. Но… они молчали, запуганные угрозой расправы над близкими и над собой, в случае, если только ненароком оброненное ими слово нанесет вред интересам главарей.

Мощные бандколлективы содержали собственные частные адвокатские бюро, официально зарегистрированные юридические структуры. По-сути цель этих хорошо проплаченных юристов любой ценой выгородить атаманов, ценой принесения в жертву на алтарь закона бандитскую мелюзгу. Рядовым членам организации никто не объяснял их возможности правовой помощи. Но искушенные адвокаты предупреждали каждого участника преступных действий, независимо от степени ответственности: «… есть 51-я статья Конституции. Молчите и ссылайтесь на номер статьи». Предупреждали и родственников. Создавалось впечатление, что делалось это в целях защиты. На самом деле адвокаты пеклись исключительно о своих главных работодателях, готовых бросить на тюремные нары хоть двести человек, если такое может облегчить участь босса.

И бедняги молчали, как партизаны, и смотрели на следователей глазами, полными отчаяния и страха…

Говорил за них штатный адвокат группировки. Иногда вообще не говорил, а, выразительно посмотрев на несчастного, зловеще шипел: «Слышишь, ты! Пятьдесят первая». И убегал «защищать» подобным образом еще десять человек.

А заключенный в этих словах улавливал совершенно иной смысл — Пылевы приказали так говорить, если ослушаешься…

И вот вроде бы гуманная статья Основного закона приобретала мрачный криминальный смысл и начинала работать на «бандитскую породу».

На допросах их пытались урезонить: «Поймите, вы никому не нужны, ваши так называемые адвокаты не знают, что у нас есть, какие доказательства в деле и чем можно убедить суд. Они с нетерпением ожидают, когда же, наконец, мы предъявим дело на ознакомление по УПК. Тогда они выпишут все, что представляет интерес для главарей, составят списки свидетелей и их адреса и забудут о вашем существовании раз и навсегда!»

Так в большинстве случаев и происходило. В Испании у задержанного полицией Оси (Буторина) нашли при обыске ксерокопии документов уголовного дела, адреса, фамилии дающих показания — все, что удалось почерпнуть адвокату из материалов ознакомления с делом.

Когда деньги адвокатам платить перестали, многие из них сами стали напоминать членов организации. Они делали вид, что принимают участие в процессах, но без привычных проплат интерес к судьбам подзащитных потеряли.

Прошли золотые деньки, когда приходилось оказывать помощь важным птицам на бандитском подворье. Милиция помнит случаи, когда удавалось задержать Буторина, Пылевых, Белкина и других «персон грата» криминального света и в машинах у них находили оружие. И каждый раз их наймиты от права немедленно вырастали из-под земли: «Подзащитный ехал на машине по доверенности, а пистолет лежал в бардачке, этот пистолет никакого отношения не имеет к фигуранту».

Если тезис не срабатывал, ловкий стряпчий находил иной путь — подкуп. Очень удобно держать на голодном пайке криминальную милицию и прокуратуру. Всегда можно «договориться». В результате бандитские вожаки легко выходили со спокойной душой и кривой ухмылочкой из подобных переплетов. Ну, а гонорар никакого значения тут не имеет, он всегда на высоте, если оправдан.

Исчезли в неизвестном направлении

Игорь Банин

Юрий Федулов (Шарпей)

Дмитрий Значковский

Юрий Лукьянчиков

Сергей Симонов (Пельмень)

Игорь Смирнов (Шульц)

Василий Царьков

Когда группировку разгромили, не стало ресторанных застолий для консультаций по преступным заготовкам, легких и бешеных денег, которые привыкли даже не считать. «Адвокаты» сникли, о чем-то шептались с подследственными, чего-то им приносили и, похоже, теперь побаивались, как бы прокурорская воронка не засосала их самих.