Ордынская броня Александра Невского - [173]

Тем временем из-за перелеска, но уже южнее показался еще один отряд верховых, но уже больший, числом около двухсот воев. Все они на рысях быстро приближались к русскому войску разными дорогами. Следом одесную показался еще один отряд. Через несколько минут зоркий воинский глаз стал различать, что это свои — русичи в островерхих шеломах, сверкавших на солнце. Князь и воевода переглянулись и с облегчением вздохнули. С ошеего плеча подъехали встревоженные сыновцы — Василек и Всеволод Константиновичи также ожидавшие вестей. И четверти часа не прошло, как ко князю Юрию на запаленном коне подлетел Дорофей Дорож и осипшим голосом с надрывом прокричал:

— Княже! обошли нас около. Пеши полк погибе весь у Божьи городок. Татарове в силе тяжце суды идуть!

Тем временем к великому князю подъехал со своими отроками и боярами младший брат Святослав Всеволодович. Обсуждать что-то уже не было времени. Юрий Всеволодович велел немедля ставить полки. Сам с Жирославом, с владимирцами и пешим полком встал ошую села. Позади поставил брата Святослава с юрьевцами. Наказав ему, что если татары обойдут с десного плеча или со спины, то уходить через заснеженные луга на десный берег Сити. Низкорослые татарские кони быстро по глубоким снегам не пойдут, увязнут. Русичи на своих конях смогут там оторваться от татар. Далее же, как Бог весть. Ежели не даст Господь подать помощи старшему брату, то спасать своих людей и себя. С ошеего плеча поставил старшего сыновца Василька с ростовским конным полком, за ним Всеволода с ярославцами, за ними — Дорожа с суздальцами и Владимира с остатками углицкого полка. Расцеловав брата и сыновцов, простился с ними и отпустил.

Полки быстро вставали на указанное место и готовились к соступу. И четверти часа не прошло, как появились татары. Их передовой отряд не более чем в полтысячи ратников пошел одесную Сить-Покровского. Другой крупный отряд числом до двух тысяч вышел на зимник из перелеска и стал разворачиваться лавой. Затем татары медленно двинулись вперед, так как снега в поле перед селом были глубоки. Русичи готовили луки, копья, щиты и ждали приближения ворога. Следом за первым отрядом из-за перелеска показался третий татарский отряд числом еще больший предыдущего. Чего пожелал в тот час Юрий Всеволодович, так это того, чтобы как можно дольше сдержать татарский напуск и дать своим сродникам оценить обстановку и предпринять какие-то действия. Он понимал, что татарская рать раза в два более его войска. Понимал, что передовым полкам из этой сечи живыми не выйти. Солнце было почти в зените. Прищурившись и прикрыв дланью глаза, он посмотрел на восток на ошее плечо своего полка. Князь Василек с ростовцами стоял непоколебимо и готовился к сече. В этот момент он вспомнил брата Ярослава, пожелал его увидеть и проститься. Вспомнил почему-то о покойных рязанских князьях и пожалел, что своевременно не оказал им помощи еще тогда три месяца назад. Вздохнул и перекрестился. Татары медленно, но неумолимо приближались.

Через десять минут татрские стрелы стали потоками шеломить русичей. Те дружно отвечали. Крики боли, стоны, хрип, матерщина, ржание коней огласили окрестности. Еще через несколько минут татарская конная рать обрушилась всей своей тяжестью и силой на передовые русские полки. Юрий Всеволодович не помнил, как он бился копьем в окружении своих отроков, гридей и бояр. Не видел, как татарское копье сразило воеводу Жирослава, рассекши его бармицу у предплечья. Он начал приходить в себя лишь тогда, когда заметил, что ряды его малой дружины поредели и около него дралось пять или шесть конных владимирских воев. Оглядевшись, князь Юрий понял, что его пеший полк начал подаваться назад. Пятя и поворачивая коня одесную, князь следовал за пешцами. Ростовский полк Василька оставался ошую и впереди, не уступая татарам. Тем временем шум битвы сзади и одесную нарастал все сильнее. Всмотревшись туда, Юрий Всеволодович понял, что татары все же обошли русичей и ударили по полку князя Святослава из-за села. Вновь развернув коня передом к ворогу, князь увидел, что копье его обломилось. Отбросив древко, он вытянул харалуг и схватился с татарином, налетевшим на него. Стрелы уже не шеломили, как в начале сечи. Но вои, сойдясь вплотную, кружились, наносили удары, поднимали коней на дыбы, а белый снег покрывался то брызгами, то проталинами красной и чернеющей крови. Сотни людей и лошадей уже пали на истоптанный снег. Люди и кони, лежа и барахтаясь в снегу, в конвульсиях расставались с жизнью. Князь Юрий впервые видел так близко смертную сечу. Разум его мутился и отказывался верить тому, что видели очи. Его тошнило и трясло, хотя в груди кипела ненависть к ворогу. Татарин лихо рассек бармицу и сбил шелом с головы князя, но тут сам стал заваливаться куда-то в бок и повис на стременах. Это княжеский отрок ударом секиры в спину свалил ворога и спас своего господина. Но затем и верного отрока ударила в десную ланиту татарская стрела и тот, ойкнув, заливаясь кровью, припал к холке коня. Однако князя не дали обступить татарам пешцы, отогнавшие татарских ратников рогатинами. Многие татары, потерявшие коней в сече, сами уже дрались пеши.