Орден костяного человечка - [140]
Мордюков все довольно усмехался, и впервые пришла в голову Кислотрупову простая мысль, что ведь, наверное, не одному Кислотрупову нужна искупительная жертва — кто-то, кто окажется виноват, что экспедиция вернулась, но без золота. Кто-то, присвоивший, похитивший, бежавший…
И новый, перековавшийся Кислотрупов достает из кармана оружие:
— Между прочим, Мордюков, стрелял я… Имейте в виду — стрелял я.
Мордюков энергично закивал.
— Под руководством нашей партии и не такие становились истинными сталинскими соколами, — очень серьезно произнес он, и Кислотрупов понял — нет, плохо ему не станет, хоть и вернулся без золота. Но и Мордюков в накладе не останется. Воспитатель новых кадров, как-никак!
ГЛАВА 37
Контакт!
Ночь на 10 июля 1995 года
— Как ты думаешь, сегодня они придут? — серьезно спросил Сашка Арефьев, подстилая под себя целлофан.
Женя пожал плечами, неохотно ответил, что ведь до сих пор же появлялся…
— А к старшим они все равно идти не захотят, вот что… — так же серьезно продолжал Сашка. Он вообще все делал серьезно и в свои двенадцать лет очень напоминал уменьшенную копию Фомича.
— Не хотят, но идти к ним все равно надо… К папе идти совсем не страшно, папа очень умный для взрослого.
Маленький Вася ни за что не повторил бы эти слова папе: ему и в голову не приходило, что папа готов считать эти его слова невероятным комплиментом.
— Ходили уже… Ты ведь знаешь, он второй раз идти не хочет. Говорит, что если уж Владимир Кириллович, умнейший человек, в него не поверил — то кто же тогда в него поверит…
Мальчики лежали в условленном месте, на тихом травянистом склоне чуть ниже лагеря. Речка разливалась тут пошире, ее журчание почти не мешало слышать шаги на дороге — шел бы кто-то из лагеря или в лагерь. Впрочем, в полвторого ночи вряд ли кто-нибудь отправился бы путешествовать.
— Все равно надо идти, — настаивал Сашка. — Или к нему, или к Маше, она тоже для взрослых очень умная.
Так и беседовали пацаны, пока не мелькнул около реки человеческий силуэт.
— Спорим, эта Сраоша?
— У него убор из перьев не такой, это Сопа. А с ним, вот увидишь, Джамаспа. Сраоша во-он, тянется третьим.
Действительно, старый Сопа поднимался от мерцающей реки. Перестал дождь, проглянула луна меж облаков, и легко, вольно скользил над травой четкий серо-черный силуэт, не отбрасывая тени на траву.
— Привет вам.
Джамаспа поднял правую руку, сел по-турецки на траву. Так же поднял руку, сел Сопа. Сраоша дождался, когда сядут его вождь и старый учитель.
— Вы еще хотите говорить с вашими взрослыми? — начал Сопа, как всегда, взяв быка за рога. — Мы не верим, что они нас услышат.
— Услышат! Я сейчас пойду разбужу папу… И еще… Холодно стало. Можно, мы разожжем костер?
— Разжигайте. А что до Владимира Кирилловича… Мы уже пытались с ним говорить. Я ему не говорил, а криком кричал несколько раз: «Нет, я тебе не кажусь! Я не галлюцинация!»… а он только смеялся и повернулся на другой бок.
— Наверное, вы его разбудили…
— Наверное… И еще он выпил много гадости из этих противных бутылок с жидкостью цвета навоза.
— Я бы сказал, цвета навоза на заре… — уточнил Джамаспа. — На самой-самой утренней заре, когда все краски очень густые.
— Тогда надо пойти прямо к Епифанову, и все…
— Епифанов, когда меня встретил, нажал пальцем на глазное яблоко… Нажал так и сказал — мол, надо же, какая гадость примерещится.
Сопа даже всхлипнул от обиды, немного отодвинулся от костра, разведенного Сашей (для чего пришлось использовать растопку из хозяйственных запасов… дело, вообще-то, запрещенное).
— Если бы эти дураки хотя бы про нас рассказывали друг другу! Тогда бы они хотя бы поняли, что мы им «мерещимся» совершенно одинаковыми, и задумались. А так получается, что каждый что-то видит и никому про нас не говорит. Да еще пьют всякую красную жидкость, и особенно часто твой папа…
— Сегодня он не пил этой жидкости… — вступился за папу Василий.
— Пил, — безнадежно махнул рукой Сопа. — Все они сегодня это пили. Одна только надежда, что нас увидит одна из женщин в лагере… К которой порой ходит твой отец.
— Маша?! — оживился Евгений. — Она очень хорошая, Маша, можно попробовать. Давайте я ее счас позову.
Трудно сказать, что говорил Евгений Ли Мэй и что отвечала ему девушка, но прошло не очень много времени, и силуэты заскользили от дальней палатки к этому тихому склону. Дождя все не было, луна заливала траву, только проносящиеся тучи отбрасывали странные угольно-черные тени на местность.
— Женя… Ты мне хотел показать этих двух людей? Здравствуйте.
— И тебе здравствовать долго, — серьезно ответил ей Сопа. — Ты не будешь нажимать на глазное яблоко?
— Н-нет… А что, надо нажимать?
— Ты веришь, что я существую?
— Я верю… Вот вы — сидите.
Вежливая Ли Мэй не способна была называть «на ты» седого Сопу с его морщинистым лицом. Сопа принял это за признание, что существуют все трое.
— Я — великий ученый, знаток священных текстов Сопа, — произнес Сопа, резко подавшись вперед. — А это наш царь Джамаспа; для него и сделана эта гора, которую вы раскопали неизвестно зачем. Третий из нас — мой ученик Сраоша, он сошел в землю живым, чтобы быть со мной и со своим царем и чтобы хранить вместе с нами то, что положено с Джамаспой.
Целых полвека эта информация была главной тайной СССР. Полвека советская пропаганда отрицала тот факт, что в 1939 году Сталин заключил с Гитлером не просто пакт о ненападении, а секретное соглашение о разделе Европы. До сих пор кремлевский официоз отказывается признать, что в развязывании Второй Мировой войны виноват не один, а оба агрессора и что этот сговор диктаторов, этот постыдный союз звезды со свастикой заслуживает осуждения международным трибуналом не меньше, чем военные преступления нацистов, а значит, скамье подсудимых в Нюрнберге следовало быть гораздо длиннее!Виктор Суворов первым неопровержимо доказал: без помощи Москвы Гитлер скорее всего вообще не пришел бы к власти.
К 30-ЛЕТИЮ «ЛЕДОКОЛА» ВИКТОРА СУВОРОВА! Мало кто знает, что эта легендарная книга была закончена еще в 1981 году, но тогда ее отказались печатать 68 издательств из 9 стран, отдельные главы удалось опубликовать лишь четыре года спустя в эмигрантской газете «Русская Мысль», весь тираж первого английского издания был выкуплен неизвестными и уничтожен, а первый издатель «Ледокола» в России — убит. Саму книгу тоже не раз пытались «замочить в сортире», но, хотя беспрецедентная травля со стороны кремлевского агитпропа не прекращается вот уже второе десятилетие, все потуги идеологических «киллеров» оказались тщетны — Виктор Суворов по сей день остается не только самым проклинаемым, но и самым читаемым военным историком, а в его поддержку выступает все больше профессиональных исследователей со всего мира.НОВАЯ СЕРИЯ Виктора Суворова не только предоставляет неопровержимые доказательства его правоты, но и восстанавливает подлинную историю одной из главных книг конца XX века, которая навсегда изменила представления о причинах и виновниках Второй Мировой, а по воздействию на массовое сознание сравнима лишь с «Архипелагом ГУЛАГ».(ОТ СОСТАВИТЕЛЯ)
Один из главных исторических мифов Российской империи и СССР — миф о допетровской Руси. Якобы до «пришествия Петра» наша земля прозябала в кромешном мраке, дикости и невежестве: варварские обычаи, звериная жестокость, отсталость решительно во всем. Дескать, не было в Московии XVII века ни нормального управления, ни боеспособной армии, ни флота, ни просвещения, ни светской литературы, ни даже зеркал…Не верьте! Эта черная легенда вымышлена, чтобы доказать «необходимость» жесточайших петровских «реформ», разоривших и обескровивших нашу страну.
Нам со школьной скамьи внушают, что Петр Первый — лучший император в нашей истории: дескать, до него Россия была отсталой и дикой, а Петр Великий провел грандиозные преобразования, создал могучую Империю и непобедимую армию, утвердил в обществе новые нравы, радел о просвещении и т. д. и т. п. Но стоит отложить в сторону школьные учебники и проанализировать подлинные исторические источники, как мы обнаружим, что в допетровской России XVII века уже было все, что приписывается Петру: от картофеля и табака до первоклассного флота и передовой армии… На самом деле лютые реформы «царя-антихриста» (как прозвали его в народе) не создали, а погубили русский флот, привели к развалу экономики, невероятному хаосу в управлении и гибели миллионов людей.
Наверное, ни об одном народе не врут так, как о евреях. Юдофобы пугают народ страшными сказками о «еврейских кознях» и «жидомасонском заговоре». Юдофилы потчуют публику душещипательными историями о «богоизбранных» страдальцах, вечно обиженных и потому требующих к себе особого отношения.Это издание вызовет ярость и у тех, и у других. Эта сенсационная и скандальная книга никого не оставит равнодушным. Главный «возмутитель спокойствия», автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Гражданская история безумной войны» уже поведал читателям «всю правду о русских».
Нет сегодня более запретной и опасной темы, чем пресловутый «еврейский вопрос». О евреях положено писать как о покойниках — либо хорошо, либо ничего. И не дай вам Бог нарушить любое из многочисленных табу, будь то еврейский нацизм, еврейский террор или мифы Холокоста, посмей отчаянный автор отозваться о «богоизбранном» народе как о любом другом, на общих основаниях, без славословий и умолчаний, без прикрас, — смельчака тут же обвинят в «антисемитизме», отлучат от «научного сообщества», а на «демократическом Западе» могут и посадить.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.