Орден Единства - [2]

Мы начали вставать со своих кресел, чтобы идти собирать вещи и отправляться на Землю, когда Мэрлин неожиданно перехватил меня за руку, чуть выше локтя. Сборы моментально утихли.

— Забыл сказать. Все отправляются на Землю, кроме нас с тобой Альтера. Тебе пора навестить мир Духов.

Я вопросительно задрала бровь. Когда показалось, что гримаса не возымела действия, я еще и вопросительно дернула головой.

— Мы отправляемся в гости к Аиду? Или мы в христианский рай? Или в ад?

Я недоумевала, так как не могла найти ни одной веской причины для посещения этих миров. Зато могла найти тысячу причин, чтобы не отправляться туда. Особенно в ад — я плохо переношу жару. Особенно, по этому поводу ненавижу бани. Для меня это сущая пытка. Следующая веская причина — мое нежелание отрываться от коллектива для встречи с бесплотными созданиями, ненавидящих всех живых из-за того, что они еще живы. Но раз Учитель сказал надо, значит надо.

— Нет. И в Тартар, и в рай, и в ад и в Вальхаллу отправляются лишь слабые духи. Или духи покорные своей участи, готовые к последнему путешествию. Чуть более харизматичные и беспокойные духи становятся призраками, так как, либо чувствуют, что что-то не успели доделать, либо не хотят вечного покоя. Сознательно не хотят. Самые сильные отправляются в мир Духов. Отправляются туда потому, что просто не знают, что такое вечный покой. Они его не признают.

Я опустилась в заботливо пододвинутое кресло, не особо понимая то, что мне пытались растолковать столь невнятно. Пока я поняла только то, что там, куда меня заставляют отправиться, должно быть очень неспокойно. Мэрлин оперся о крышку стола, подготавливая меня к долгой и нудной лекции.

— Я изучал сказки, мифы и былины твоего мира. Все герои, вроде Ильи Муромца, Алеши Поповича, Чингисхана, княгини Ольги, Багдадского вора, Синдбада Морехода, Одиссея и так далее, после смерти отправляются в мир Духов. И там они…

Я нетерпеливо поерзала, не видя в этой лекции конца, и решилась перебить.

— Но я-то еще жива. И я не героиня? На кой ляд мне переться в такую даль?

Вот именно. Я вообще пока умирать не собираюсь. Да и мертвые мне не нравятся. И думаю это достаточно взаимно, так как на практике по некромантии я была лучшей ученицей. С энтузиазмом Джека Потрошителя я вскрывала трупы и ковырялась в кишках людей, троллей, орков и многих других.

— А на тот, что сильные духом могут обрести там сильного союзника. Или союзницу. Духи не могут покинуть тот мир, как им этого ни хочется. Но если они соединят свою судьбу с судьбой смертного, то смогут покинуть свою тюрьму.

Я заподозрила в этом подвох. Ну не может быть все так просто, чтобы кто-то пришел в Мир Духов, нашел бывшего героя и ушел оттуда целым и невредимым.

— А в чем подвох?

Мэрлину хватило совести на то, чтобы слегка покраснеть, выдавая смущение. Но лишь слегка — у старого прохиндея был достаточный опыт общения с подобными мне.

— Небольшая проблема состоит в том, что при этом надо иметь не меньшую силу воли, чем у них, потому что подчиняться кому-то слабаку они не согласятся. Их надо покорять. И я хочу, чтобы ты покорила одного духа. Он станет чем-то вроде твоего телохранителя.

Я скорчила самую скептичную мину из всех, имевшихся в моем арсенале, но Мэрлин уже почти привык к моим кривляньям и на эту рожицу не отреагировал. Тяжко вздохнув, я бросила полный надежд взгляд на вампира, но он притворился, что его это не касается. И это настораживало куда сильней, чем смущение невозмутимого ректора. Где ревность? Где профессиональная гордость Проводника? Он вот так вот просто отправляет меня на поиски нового телохранителя?

— Но у меня уже есть Арт, зачем мне еще какой-то дух? Я и его-то иногда на дух не переношу.

Получив затрещину и укоризненный взгляд, я постаралась загнать свое недовольство поглубже. Этому не очень способствовали смешки друзей, оценивших тот факт, что только я могу довести наитерпеливейшего из Магов до рукоприкладства. Порой мне начинало казаться, что Мэрлин, никогда не бивший до этого ни одного из своих учеников, каждую секунду борется с самим собой, чтобы не пройтись по моей спине увесистым посохом. А потом еще и розгами. Нет, конечно, я пыталась сдерживать свой дурной, непокорный характер из уважения к его возрасту, но не всегда получалось. К тому же, как выяснилось, руки он начинал распускать только тогда, когда я начинала строить страшные рожи, выражая свое недовольство, нежелание и несогласие. Я эти рожи строила чисто автоматически, не отдавая себе отчета.

— Не какой-то, а близкий тебе. Твое зеркальное отображение. Твоя вторая астральная половина. И не спорь. Ты отправишься со мной и мы найдем духа.

По появившемуся у эльфа в глазах фанатичному огоньку, я поняла, что спорить дальше бесполезно, поэтому обреченно кивнула, давая понять, что согласна отправляться на поиски какого-то духа. Лишь бы больше не спорить, потому что в споре двух фанатиков последнее слово может сказать лишь эхо.

Стоять рядом с вампиром, которому я так и не сказала о своих чувствах, было конечно приятно, но немножко тревожно. В последнее время я стала бояться, что он откапает из завалов моего сознания эту тайну и все этим испортит, заявив, что я напрасно мечтаю о взаимности. Да и дружбу его я терять не хочу.