Орбитсвилль - [5]

Он открыл глаза и мрачно уставился на пробегающие мимо здания торгово-делового центра, протянувшегося от Старфлайт-Хауса на несколько километров. Потом конторы и магазины уступили место первому из принадлежащих компании жилых массивов. Как офицер Разведкорпуса Звездного флота, Гарамонд имел право жить в престижном районе, то есть в непосредственной близости от великолепного президентского дворца. В спокойные минуты на капитанском мостике своего корабля Гарамонд часто размышлял о том, как громада абсолютной власти в определенном смысле искажает структуру общества и даже языка, подобно тому, как огромное светило искривляет окружающее пространство. Обитателям планет, движущихся в поле его тяготения, может казаться, будто они летят по прямой, хотя на самом деле это – движение по орбите. Сейчас елизаветинская физика социальной гравитации устраивала Гарамонда, поскольку его дом находился на полпути между штаб-квартирой и Северным космодромом: подбирая своих, он потеряет минимум времени.

Едва машина остановилась у многоквартирной пирамиды, капитан распахнул дверцу и бросился к лифту. Выйдя на третьем этаже, он подбежал к двери и ворвался в квартиру. Его обступили знакомые предметы домашней обстановки, и Гарамонд вдруг ясно понял: все, привычная жизнь кончена. На мгновение он ощутил себя призраком среди декораций, изображающих его прежнее жилище.

Из спальни появилась Эйлин, одетая, как обычно, в яркие облегающие шелка. На загорелом лице и в глазах читалась тревога.

– Что случилось, Вэнс?

– Объясню позже. – Он обнял ее и на мгновение прижал к себе. – Где Крис?

– Я здесь, папочка! – Сын выбежал из комнаты и вскарабкался на Гарамонда, цепляясь за него всеми четырьмя конечностями, словно маленький зверек. – Ты вернулся!

Гарамонд поднял его и, подражая ракете-носителю, подбросил высоко в воздух.

– Поедем со мной на космодром. – Он передал Криса жене. Второй раз за последний час он держал на руках легкое детское тельце. – Нас ждет машина. Спускайтесь, я догоню.

– Ты так и не ответил, зачем все это?

– Потом. Позже! – Гарамонд решил: если их остановят раньше, чем космический челнок оторвется от Земли и Эйлин поклянется, что ничего не знала, то у нее с Крисом останется хоть какой-то шанс.

Он подтолкнул ее к выходу, а сам повернулся к люминесцентному экрану и сдвинул его в сторону, открыв нишу, заполненную свертками, коробками и всякими вещами. Гарамонд достал из одной коробки свой старый длинноствольный пистолет, оставшийся с курсантских времен. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы зарядить обойму, вставить ее в массивную рукоятку и повесить кобуру под мышку. На левом боку китель топорщился, но времени на переодевание не было. Гарамонд сунул руку в открытую шкатулку, схватил, не глядя, какое-то украшение и заторопился к лифту. Эйлин ждала его, одной рукой придерживая створки, а другой пытаясь управиться с Крисом.

– Поехали, – весело сказал капитан, мысленно заглушая бешеное тиканье часов в голове, и нажал на кнопку.

На первом этаже Крис стрелой помчался вперед через длинный холл, выскочил на улицу и плюхнулся в машину. К счастью, прохожих было немного и совсем не оказалось соседей. Водитель хмуро отдал честь Эйлин и придержал перед ней дверцу. Когда машина, тронулась, Гарамонд вымученно улыбнулся. Эйлин нетерпеливо тряхнула темноволосой головкой.

– Ну, теперь-то ты скажешь, в чем дело?

– Вы просто едете проводить меня и посмотреть на старт корабля. – Он взглянул на сына. Тот уже вскарабкался с ногами на сиденье и пожирал глазами убегающую назад дорогу. – Вот и Крис давно об этом мечтал.

– Ты же сказал, что дело очень важное!

– Что для меня может быть важнее, чем провести лишних полчаса с тобой и Крисом?

Эйлин казалась сбитой с толку.

– А что ты искал в квартире?

– Да так, ничего особенного. – Гарамонд незаметно шевельнул левым плечом, проверяя не слишком ли бросается в глаза выпирающая кобура.

– Но я вижу, ты что-то взял.

Эйлин наклонилась, схватила его за руку и разжала пальцы. На ладони блеснула золотая улитка с рубиновыми глазами, которую Гарамонд подарил жене во время медового месяца. Только сейчас он осознал, что схватил именно эту маленькую драгоценность, поскольку она служила чем-то вроде домашнего талисмана, охранявшего их маленький мирок. У Эйлин расширились зрачки, и она отвернулась. Гарамонд не стал размышлять, многое ли подсказала ей интуиция, сейчас его больше занимал отпущенный ему срок.

В это время Карлос Пеннарио, младший лакей из штата домашней прислуги "Старфлайта", неуверенно шел по искусно воссозданному на одной из террас парку эпохи итальянского Возрождения. Пеннарио выгуливал на поводках двух любимых президентских спаниелей.

Его одолевали сомнения, вызванные, с одной стороны, необычным поведением собак, а с другой – боязнью потерять место. Оба пса, возбужденно тянули его куда-то вверх. Но там, на верхних террасах, находился уровень директоров компании и президента. Наблюдательный по природе, Пеннарио никогда раньше не замечал за спаниелями такой прыти: они явно унюхали что-то необычное. Карлоса так и подмывало спустить их с поводков, однако служащему четвертого класса не подобало заходить на "руководящий уровень". В обычных обстоятельствах это соображение не удержало бы Пеннарио, но недавно он получил от своего шефа, гномоподобного шотландца по имени Артур Кемп, грандиозный нагоняй и предупреждение об увольнении за какую-то провинность.