Оранжевая звезда - [2]

Медленно подходил я к кораблю, ожидая, что каждый миг из корабля могут выйти космонавты. А вдруг и нем пришельцы из космоса, жители другого мира? Мне стало страшно. Захотелось повернуть назад и бежать без оглядки. Но постепенно страх исчез, и я приблизился к кораблю.

Люк оказался на уровне моей груди. Сбоку имелась кнопка. Я не удержался и нажал на нее.

Створки бесшумно раздвинулись, как бы приглашая пойти в корабль. Я всмотрелся — внутри никого. Видна только металлическая лестница, ведущая вверх.

Я оглянулся — вокруг тоже никого. Поколебался. А… пусть будет то, что будет. И я вошел… Створки так же бесшумно, как открылись, сошлись за моей спиной.

Снова стало немножко страшно. Но я не поддался страху. По ступеням лестницы я поднялся внутрь корабля и как-то сразу успокоился.

Знакомство с кораблем

Я обошел весь корабль, переходя из отсека в отсек, и никого не встретил.

Это было сложнейшее сооружение. И вот что удивляло: каждый предмет на корабле, каждый прибор или вещь — все казалось похожим на листья или цветы. Я как будто попал в металлический сад или лес.

Но где хозяева корабля? В кладовой, занимавшей нижний отсек, были большие запасы продуктов. Но к ним вроде бы никто не прикасался. Почему? И откуда взялся этот корабль? Кто прилетел в нем на Землю?

В отсеке, видимо, предназначенном для отдыха, было уютно. Желтые круглые светильники — они напоминали красивые цветы, которые всегда росли в нашем саду перед домом, — излучали мягкий свет. Большую часть стены занимал плоский экран в виде большого округлого листа зеленоватого цвета.

Я включил рубильник перед экраном. Раздалась тихая мелодия. Экран засветился. На нем появилось изображение.

Я увидел на экране два солнца: одно — большое оранжевое, другое — маленькое голубое. К ним приближалась планета, похожая на нашу Землю. Но Земля кажется голубоватой, если смотреть на нее из космоса. А неизвестная планета казалась оранжевой. Я видел ее горы и леса, моря и реки, поля и луга, города и селенья, — и все это было оранжевого цвета.

Вот показался какой-то дворец. Слева от него — озеро и густой темный лес. Справа, в некотором отдалении — большой город.

А вот и его жители… Таких существ я никогда не видел, не представлял даже и теперь жадно вглядывался в них.

Они напоминали людей, но вместе с тем походили на цветы. Полулюди, полурастения — таковы были здесь жители.

Я выключил рубильник. Изображение на экране погасло.

Мне очень захотелось увидеть на самом деле оранжевую планету, оказаться на ней…

Я прошел в отсек управления. Сложнейшие приборы здесь образовали металлические переплетения, похожие на заросли. Рычаги управления свисали сверху, напоминая ветви.

Волнуясь, я взялся за самую крупную ручку. Похолодев от собственной смелости, замер на миг… И дернул ее вниз.

Корабль слегка вздрогнул. На приборах замигало несколько лампочек — зеленых, красных, желтых, оранжевых.

Я дернул ручку сильнее. Послышался легкий звон. Корабль начал медленно вращаться.

Я схватился за рычаг рядом, чтобы не упасть. Рычаг повернулся, и я почувствовал: корабль, вращаясь, начинает подниматься…

И я на борту корабля!

Глава вторая

На Оранжевой звезде

Однажды на рассвете главный астроном на Оранжевой звезде — имя его Люпин — пережил большое потрясение. В ту ночь он спал мало, потому что ночью долго наблюдал в телескоп за звездами. И хотя Люпин не обнаружил ничего нового, — а всего нового он очень боялся, — спалось ему тревожно и неспокойно. Ему приснился неприятный сон: как будто он, Люпин, опутан какими-то нитями и кто-то дергает его за эти нити, как куклу-марионетку.

Проснувшись, Люпин накинул халат, сунул ноги в стоптанные тапочки и вышел на балкон. Было еще довольно темно; луга, сады, дальние горы и оранжевая столица, расположенная у их подножья, — все окутано полумраком.

«Наверное, я спал всего час или два», — вздохнул Люпин. Осторожно, стараясь не шуметь, прошел он мимо комнаты дочерей. Озорная Астра и мечтательная Хризантема, конечно, еще спали.

По крутой винтовой лестнице Люпин, тяжело дыша, поднялся в самую высокую башню дворца. Войдя в нее, он остановился перевести дыхание. Взгляд его задержался на небольшом портрете, висевшем на стене. Это была искусно выполненная фотография профессора Мака, которого Люпин считал своим учителем. Прежде чем подойти к телескопу, Люпин всегда задерживался около портрета Мака и даже… говорил с ним.

— Уважаемый профессор, — произнес и на этот раз Люпин, — ответьте мне, почему вы предложили в свое время переименовать нашу Оранжевую планету в Оранжевую звезду? Ведь это не совсем правильно: планета и звезда — разные понятия.

Профессор Мак молча смотрел на него. Люпин вздохнул.

— Молчите? Вам нечего ответить? — снова обратился он к профессору, хотя прекрасно знал, что портреты не умеют разговаривать. — Но я догадываюсь, в чем дело… Вам нравилось само название — звезда. И другим оно понравилось. И нашу планету переименовали в Оранжевую звезду. Давно это было. Давно, профессор Мак, вас нет на свете. А я продолжаю наблюдать за звездами… Но мне неуютно живется, профессор! А что делать?

Люпин горько усмехнулся. Потом он прильнул к телескопу. Бесконечные звездные пространства распахнулись перед ним. Звезды сияли так, что, казалось, они способны взволновать любое сердце. Но Люпин давно приучил себя к тому, чтобы не волноваться.