Оранжевая рубашка смертника - [63]

– Да. Я был похищен и все это время находился здесь. Кто вы, солдат? Представьтесь!

Котов машинально свел каблуки, вытянулся и коротко по-военному доложил:

– Капитан Котов, российская армия, спецназ военной разведки.

– Котов, – как-то странно проговорил адмирал. – Понятно.

– Давайте пробовать вставать, адмирал. – Котов решительно забросил ремень автомата на плечо и подошел к раненому. – Надо отсюда выбираться. Там снаружи есть машина.

– Да, нужно выбираться, – кивнул адмирал. – У меня есть важное сообщение для командования. И для контрразведки.

Спецназовец помог ему подняться, сбросив с него одеяло. Адмирал был босиком, но в военных бриджах. Майка, некогда белая, стала почти серой и вся была в пятнах крови. Видимо, сильно здесь досталось отцу Мариам. Ботинок или тапок в комнате не было, и Котов решил, что, посадив адмирала в машину, снимет с кого-нибудь из убитых ботинки. Сейчас лучше поторопиться. Перекинув здоровую руку Назими себе на шею, он обхватил его за талию и потащил по коридору к выходу. Толкнув ногой входную дверь, помог адмиралу выйти на улицу и… замер на ступенях.

Перед ними с автоматом в руках стоял Ахмед Шалуб. Половина лица диверсанта была в крови, глаза сверлили русского спецназовца как маленькие буравчики, а губы кривились от злобной усмешки.

– Ты? – процедил сквозь зубы араб. – Опять ты! Какие джинны тебе помогают, русский! Из какого ада ты вышел!

– Спокойно, Шалуб, – усмехнулся Котов, прикидывая, успеет он оттолкнуть от себя Назими или не успеет. – Все хорошо, все живы. Солнце светит. Тебе лучше уйти и придумать, почему все твои операции в последнее время проваливаются. Твое начальство в ЦРУ не поверит в джиннов.

– Будь ты проклят, кяфир![12] – скривился то ли от бешенства, то ли от боли Шалуб и дернул стволом автомата.

Котов физически ощутил, как палец араба надавил на спусковой крючок, но тут знакомый звук прилетевшей с коротким жужжанием пули закончился влажным ударом. Из дырочки на рубашке Шалуба струйкой потекла кровь, и рубашка вокруг стала напитываться красным, Котов даже почувствовал ее приторный запах. Араб опустил голову и мешком повалился на камни.

– Вот и сказочке конец, – процитировал спецназовец и стал озираться по сторонам. – Еще бы узнать, кто этот великий дух гор, что помогает мне. Эй!

– Кто это, капитан? – тихо спросил адмирал, все больше и больше повисая на Котове.

– Если б я знал, – отозвался спецназовец, решая, то ли посадить раненого на ступени, то ли отвести его все же к машине.

Сбоку, шелестя кустами, вдруг выбралась человеческая фигура в маскировочном комбинезоне типа «Леший». Видно было, что снайпер мал ростом. И винтовка у него была с толстым стволом. «Винторез». Человек шел неторопливо, чуть прихрамывая. Котов и адмирал молча смотрели на приближающуюся фигуру. Вот рука снайпера поднялась и откинула на спину капюшон.

– Мариам! Девочка моя… – протянул руку адмирал и вдруг безжизненно повис на Котове, теряя сознание.

– Отец! – Девушка бросила винтовку и подбежала к мужчинам. – Что с ним, Котов? Он ранен? Он жив?

– Да жив, жив, – поморщился капитан, стараясь улыбаться и держать вес потерявшего сознание Назими. – Для начала, может быть, здравствуй?

– Здравствуй, Котов, – прошептала девушка, проводя ладонью по небритой щеке отца. – Ты нашел нас, наконец. Я верила, я знала, что ты все равно нас найдешь.

– Ладно, нежности потом! Открывай заднюю дверь, я положу его на сиденье. А ты садись рядом с отцом и подбери, ради всего святого, оружие. Нельзя же так!

Девушка засуетилась, помогая капитану, потом сбегала и принесла винтовку, прихватив и автомат Шалуба. Котов завел машину и погнал ее вниз из ущелья. Мариам держала на коленях голову отца, постоянно нащупывая артерию на его шее. Котов успокоил ее, сказав, что это просто обморок из-за того, что отец долго лежал, а теперь ему пришлось напрягаться, да еще такие переживания. Он придет в себя. Обязательно.

Мариам помолчала, потом начала рассказывать, как ночью их захватили неизвестные люди, когда они с отцом, погуляв по городу, подходили к ее гостинице.

– «Шахрайар Лакшери Отель»? – с улыбкой спросил Котов.

– Откуда ты…

– Знаю. Там еще кто-то твой номер весь перерыл. Мы по твоим следам и следам твоего отца шли долго. Чуть не потеряли. Чудо помогло. Дальше рассказывай.

– А дальше просто. Нас усыпили чем-то, наверное, медицинским эфиром. Я, когда почувствовала запах, сразу затаила дыхание и почти не уснула. Чувствовала, как нас положили в машину и повезли. Ехали всю ночь. Я думала, что нас увезут на ту сторону, подконтрольную оппозиции, а оказалось, уже под утро, что нас везли по нашей территории на север. Здесь, в Латакии, я сбежала. Под вечер просто выпрыгнула из машины на горной дороге. Они думали, что я свалилась в пропасть. Столько я шума наделала, камни вниз летели, настоящий обвал. Только обошлось, хотя руки у меня были связаны. Я перетерла пластиковую ленту о камни и пошла искать, куда могли спрятать отца. Долго бродила по горам, два раза спускалась в поселок Гурум-Асат.

– Почему не позвала на помощь? Обратилась бы к французским военным.

– Я никому не верила. И потом, я как раз от французов и узнала, что террористы инсценировали нашу гибель, взорвав машину, и поняла, если покажусь властям, если все узнают, что в машине погибла не я, то догадаются, что там погиб и не мой отец. И тогда его точно убьют, чтобы все не вскрылось. А так все же оставалась надежда.