Оранжевая мина - [59]
Этот потенциал молодежи хорошо понимали и использовали западные политтехнологи и следующие их советам сотрудники Ющенко, но плохо понимали сотрудники Януковича и их московские советники. В то время как толпы молодежи «праздновали» на площадях Киева, собрания в Донецке принимали резолюции, требующие привлечь Ющенко и Тимошенко к уголовной ответственности «за подготовку и использование в уличных беспорядках агрессивных националистических молодежных формирований типа «Пора»; за наем и использование в уличных беспорядках несформировавшихся в качестве личностей школьников и студентов».
Спектакль «оранжевой революции» изначально ставился режиссерами как молодежный карнавал. Одна газета писала: «Мюзикл революции со всеми обязательными для него ингредиентами — героями–протагонистами, злодеями–антагонистами, с концертными номерами, с сольными партиями, с впечатляющей массовкой, с лирикой и романтикой единения — это действительно самое эффективное средство новейшей выборной политтехнологии». Нельзя только согласиться с последней фразой — речь идет вовсе не о выборной политтехнологии, а о большой целостной операции, в которой выборы играют очень частную и скорее маскирующую роль.
Газета «Известия» выделяет важные признаки «оранжевой» молодежной толпы: «Для молодежи деньги не главное, хотя многие студенты не стеснялись подрабатывать на Майдане. Для нее главное романтика. Поэтому для молодых нужен красивый лозунг. Такой как — борьба с коррупцией, все равны, национальное возрождение… и другие. Лозунги должны быть короткие и понятные. Если есть деньги и хороший лозунг, то можно рассчитывать на успех. Важной особенностью нынешней «оранжевой революции» на Украине является широкое использование карнавальных технологий. Все, буквально все элементы и моменты карнавала нашли свое место в киевских событиях. Вплоть до имитации сражения Света с Тьмой, во всех возможных для украинской сцены вариантах. На площади Независимости в Киеве широко применялась технология аниматоров или массовиков–затейников. Аниматоры — это такие люди, которые должны поддерживать на территории дома отдыха или курорта чувство праздника. Заводить публику на дискотеке, общаться с отдыхающими во время ужина, доставлять все радости жизни, кроме интима.
Вот стоит молодой парень, увешенный «морковками», который подхватывает льющийся из динамиков гимн предвыборной кампании Ющенко: «Разом нас багато! Нас не подолаты!» Типичный аниматор. Вон, через сто метров еще один такой же. У аниматора всегда деловой взгляд. А если он чему–то радуется, то в этой радости — оттенок иронии над собой. Они грамотно расставлены по площади и работают по всем законам профессии: например, каждый день именно эти ребята привносят в оранжевую моду какой–то новый элемент. Сначала это были просто оранжевые ленточки на рукаве, потом апельсины в руках. Каждый день должно быть ощущение обновления обстановки — это главный принцип аниматорского искусства»[105].
Московский наблюдатель С. Вальцев отмечает высокую способность молодежи к консолидации на аполитичной («культурной») основе: «Политтехнологами из штаба Ющенко умело используется потребность молодежи принадлежать к определенной группе. Место на площади Независимости в Киеве превратилось в молодежную тусовку, а оранжевая повязка — пропуск на нее. Молодежь особо не волнуют Ющенко и его программа, им интересно «тусоваться» и слушать «халявную» музыку. Показателен в этом отношении тот факт, что более 90% из тех, кто страстно доказывает правоту Ющенко, не могут даже назвать его отчество, не говоря уже о чем другом. Управляемый протест, разбавленный дискотекой и подогретый выпивкой, очень хорошо направляется в определенное русло и служит для выполнения задач, о которых молодежь даже не догадывается»[106].
Революция, ударной силой которой является молодежная толпа, неминуемо несет в себе сильный привкус «революции гунна». С. Вальцев пишет: «Молодежи дали почувствовать собственную значимость: можно жечь костры на Крещатике, не боясь милиционеров, спокойно пить водку в центре Киева. Характерный эпизод — парень лет 17, абсолютно пьяный, в оранжевой шапке с наушниками управлял движением на Крещатике. Вся комичность эпизода заключается в том, что «управлял» движением он на обычном повороте около киевского ЦУМа и в чем суть его размахивания руками — непонятно, так как двигаться автомобили могут только в одном направлении. Это продолжалось до тех пор, пока его чуть не задавил джип. А сколько это могло бы продолжаться, будь в Киеве другая ситуация? Его просто отвезли бы в отделение милиции… Естественно, Ющенко бессовестно эксплуатировал эти настроения и всем обещал, что никто из тех, кто жил в палаточном городке, забыт не будет»[107].
Что мог бы противопоставить этому избирательный штаб Януковича? Очевидно, что конкурировать с Ющенко и стоящими за его спиной западными политтехнологами в постановке постмодернистского спектакля–карнавала он не мог. Дело даже не в деньгах, организации и технике, а в совершенно разных культурных основаниях самих программ этих двух кандидатов. Значит, Янукович должен был действовать совсем в иной плоскости, нежели Ющенко. Янукович мог победить в «битве за молодежь» только в том случае, если бы ему удалось втянуть ее в диалог, затрагивающий фундаментальные проблемы жизни Украины и ее молодежи, но в диалог, ведущийся на понятном молодежи языке. Для этого он должен был бы располагать «своим» молодежным активом, способным говорить о фундаментальных проблемах на новом языке. Решить такую задачу штаб Януковича, видимо, был не готов.
