Оранг-утан - [12]
Мы спустили клетку на землю и отворили дверцу. Оранг-утан смотрел на нас без страха. Мы ласково заговорили с ним и сняли с него ошейник из стальной проволоки. Он потер шею — на ней было несколько болячек, в остальном наш новый питомец, двухлетний самец, выглядел вполне здоровым.
Мы назвали его Найджелом, в честь престарелого епископа Борнео, который только что объявил в газете о своей помолвке.
Найджел с самого начала держался очень самостоятельно, всем видом показывая, что вполне мог бы обойтись без нас. Он не нуждался в утешении и ласке, но охотно принимал от нас молоко и фрукты. Своих собратьев воспринял спокойно, доброжелательно, но без бурных проявлений чувств.
Впрочем, Найджел, как и следовало ожидать от орангутана, не обошелся без кумира. Впервые увидев Тома, он тотчас приветствовал его, как старого друга. Вышел из клетки, присел около него на корточках, обозрел и потянул рукой за саронг. Принимая игру, Том ласково ущипнул Найджела за щеки и шею. Оранг-утан ответил широкой улыбкой. Это было начало нежной дружбы.
Меня Найджел воспринял совсем иначе, даже с каким-то отвращением. Третьего декабря 1958 года, когда он провел у нас уже больше недели, я записала в дневнике:
«Я подошла к клетке пожелать ему спокойной ночи, и тут Найджел впервые по собственной воле прикоснулся ко мне. Указательным пальцем он стал ощупывать то, что привлекло его внимание на моей руке: а) широкий шрам на локте, б) браслет ручных часов, в) кольцо на одном из пальцев. Потрогав все это, он исследовал мой личный запах, поднеся указательный палец к ноздрям».
Несколько дней мы продержали Найджела в клетке, чтобы он свыкся со своим новым домом. Второго декабря его впервые выпустили в сад. Он робел и не полез на дерево, а предпочел играть на земле с Биллом. Фрэнк, как обычно, забрался на самый высокий сук.
На следующий день мы приставили лестницу к одному из деревьев, чтобы Найджел по ней мог добраться до нижних веток. Лестница ему страшно понравилась. Он то стоял на перекладинах, то висел на них и сдернул вниз Билла и Фрэнка, когда они захотели подняться наверх. Наконец надумал сам влезть на дерево. Попробовал на вкус листья, поковырял кору — вообще, исследовал обстановку. Через час спустился на землю, потом снова полез на дерево вместе с Бидаи, когда тот отправился за Биллом.
На третий день (четвертого декабря) нас ожидал сюрприз. Найджел всю вторую половину дня провел на дереве, и когда настал час ужина, отказался спускаться вниз. Бидаи пожаловался нам, что не может поймать Найджела. Как быть?
— Оставь его, — ответила я. Посмотрим, что он будет делать. Может быть, он задумал устроиться там на ночлег.
Найджел ухитрился, используя длинные ветки, перебраться на деревья, которые стояли на самом краю сада. Здесь он облюбовал высокий дуриан и обосновался на суку метрах в двадцати над землей. Он придирчиво изучал обстановку, то и дело поглядывая вниз. В шесть часов вечера уселся на развилке и начал сгибать ветки, в точности, как оранг-утаны, которых я наблюдала в джунглях. Найджел сооружал гнездо!
Он трудился около двадцати минут. Сперва использовал все ветки поблизости, потом совершил еще четыре вылазки за строительным материалом. После каждой из них на несколько минут задерживался в гнезде, проверяя, что получается. Как только зашло солнце, Найджел улегся спать. Мы наблюдали еще с полчаса, но не отметили больше никакого движения. Только раз-другой из-за края гнезда показывался локоть, когда Найджел почесывался.
Итак, наш оранг-утан сумел соорудить гнездо! Это было неожиданно и в то же время вполне естественно для оранг-утана с его удивительной способностью приспосабливаться к новым обстоятельствам.
Перед восходом солнца Бидаи и Ина по очереди дежурили под деревом Найджела. Это было необходимо, потому что он вполне мог сбежать. Надо было как-то переманить его обратно в кущу, которую мы с самого начала отвели для наших оранг-утанов.
Билл любил поиграть с другими животными. На этот раз он решил потаскать за хвост выдру
Он проснулся в семь утра и вскоре вылез из гнезда. Мы привели под его дерево Билла и Фрэнка и дали им молоко. Третья миска ожидала Найджела. Поразмыслив минут пять, он спустился пониже.
— Я могу его поймать, — вызвался Бидаи. — Если полезу быстро…
— Нет-нет, не трогай его.
«Если мы сейчас начнем ловить Найджела, сказала я себе, нам впредь всегда придется лазить за ним на дерево. Если же он приучится спускаться сам, чтобы его накормили и приласкали, легче будет приманивать его в будущем».
Билл и Фрэнк уже давно позавтракали, когда Найджел наконец решил спуститься. Он жадно выпил молоко и получил добавку. Я погладила его и отнесла в клетку.
Бидаи срубил сук, который позволял перебраться из кущи на другие деревья, и во второй половине дня мы вывели оранг-утанов на обычную прогулку. С полчаса они уписывали листья, кору и плоды, потом затеяли игру. Около половины шестого Найджел опять принялся сооружать гнездо. На старом фруктовом дерезе, на небольшой высоте, он согнул и хорошенько примял ногой несколько веток. Подошел
Фрэнк. Посмотрел, затем, словно ему это было не впервой, сломал три-четыре ветки, уложил их в гнездо и уселся сверху. Найджел нисколько не возражал против такой помощи. Работа продолжалась. Иногда один перекладывал по-своему ветки, уложенные другим, иногда оба усаживались рядом в гнезде. Биллу в конце концов надоело смотреть на них, он спустился на землю к Бидаи и затеял какую-то свою игру.
