Оракулы Великой Тайны. Между Шамбалой и Агартой - [49]

В этих работах он касается и вопросов православного эзотеризма. Он уверяет, что именно эзотеризм — основное в традиционной реставрации, без него невозможно формирование настоящей интеллектуальной элиты. Ядро традиции, с точки зрения Генона, содержится в православной традиции старчества, в иконописи, в русском литургическом календаре православных святых и даже в географии русского православия, которая носит глубокий сакральный смысл и отражает тайную структуру Святой Руси. Это представляется Генону первичными аспектами русского православия, его сакральным фундаментом. Как утверждает Ю. Мамлеев, «…генонисты подчеркивали, что в православии содержится этот принцип — принцип исихаизма, молчания, созерцания, т. е. тот принцип, который был утерян в западнохристианской церкви, но благодаря которому только и возможен подлинный контакт человека с Богом. Совершенно очевидно, что именно в традиционном православии это сокровище еще сохранено, в то время как в западном христианстве оно утрачено»[23]. Воспринимать русскую церковность как нечто смутно мистическое, сентиментальное и носящее лишь эстетический характер, как это делают некоторые «церковные традиционалисты», не нужно, говорит Генон. Обычно такое поверхностное восприятие характерно для так называемых софиологов. Главой Примордиальной Традиции философ считает библейского Мельхиседека, Короля Мира и «Царя Салима», слово же «салим» переводится с древнееврейского как «мир», «покой». Именно Мельхиседеку посвящает Генон свою книгу «Король Мира». В христианском православии, с точки зрения Генона, заключена связь христианства с Единой Традицией и Единой Истиной. Эзотерики считают, что символически местом пребывания Царя Справедливости, Короля Мира Мельхиседека, служит человеческое сердце. В отличие от мозга, который заключает в себе всего лишь рассудок, сердце является в космическом смысле обиталищем духа и высшего интеллекта. Так утверждает традиция, говорит Генон, а страсти и эмоции были «поселены» в сердце совсем недавно с точки зрения истории, и такая аналогия рождена была именно человеческим рассудком, не носила никакого высшего смысла. Сердце, с точки зрения Генона, это место обитания «любого личностного начала, поскольку именно в центре каждой личности, то есть в сердце, заключено <…> „семя бессмертия“; по этому поводу стоит лишний раз напомнить о тесной связи символики сердца с символикой чаши и Мирового яйца. Развитие „духовного семени“ предполагает выход существа как из своего личностного состояния, так и из свойственной ему космической среды, что аналогично „воскресению“ Ионы, исторгнутого из чрева кита. <…> Новое рождение обязательно предполагает смерть по отношению к прежнему состоянию, идет ли речь об индивиде или о целом мире; смерть и рождение (или возрождение) — это два неотделимых друг от друга аспекта, две стороны одного и того же процесса смены состояний»[24]. Если восстановить эзотерические традиции, говорит философ, то православие обязательно возродится, возрождение начнется и в России. А характерные для православия чистота поиска, любовь к тайне, изучение божественных знаний должны привести человечество на вершину мира. Чтобы понять это, необходимо изучать с эзотерической точки зрения и иконопись, и русский литургический цикл. Способы и методы эзотерического исследования изложены в книгах Генона «Фундаментальные символы сакральной науки», «Король Мира», «Замечания по поводу христианского эзотеризма», «Великая Триада», «Традиционные формы и космические циклы».

Генон считал, что возможен союз между православием и исламом, союз на традиционалистской основе, без смешения форм этих двух непохожих религий, без изменений в церковных догмах, без экуменизма. Представители каждой из двух церквей должны придерживаться своей религии, но опираться на то, что объединяет их, на взаимное уважение, на принятие традиций друг друга. Последователи Рене Генона на Западе и сегодня пытаются провести эзотерические параллели между исламом и христианством, исламом и православием. В этом смысле книга «Кризис современного мира» является главной для поборников традиционализма. Ведь здесь Генон говорит о том, как важно сохранить в Европе христианство, но опорой и помощниками христиан, желающих сохранить и упрочить свои традиции, должны выступить представители восточной, мусульманской, элиты.

Во многих из опубликованных в этот период работ Генон высказывает свои позиции и в отношении современной политики. Он считал себя выше социальных конфликтов, но не отказывался рассматривать их с точки зрения метафизики. Ю. Н. Стефанов утверждает, что Генон считал: «Вселенская возможность», в отличие от «Бога», ничего не творит, но лишь последовательно проявляется в двух своих аспектах — бытии и небытии, подобных чередованию дня и ночи, выдоха и вдоха. Полный цикл такого проявления, который Генон именовал санскритским термином «кальпа», подразделяется на подциклы, носящие в индуистской традиции название «манвантар» и «юг». Каждый из подциклов повторяет в миниатюре схему «проявления», заложенную в кальпе. Внутри каждого цикла и подцикла действуют две противоборствующие тенденции — нисходящая и восходящая; первая является преобладающей, вторая может доминировать лишь в результате исключительного стечения обстоятельств. Общий ход «проявления» состоит, таким образом, в последовательном движении от «чистой духовности», отождествляемой с «чистым небытием», к «окончательному низвержению в материю», в которой находят свое воплощение самые низменные и даже зловещие возможности «проявления»