Оракул: социальный институт и политтехнология - [4]

Дальше мы покажем, что этот миф был сочинён создателями оракулов и предложен доверчивой толпе, искренне поверившей в Аполлона и с удовольствием поклоняющейся его золотой статуе. Потом, когда той же толпе в её новых поколениях предложили вероучение новой эпохи - христианство, она, немного поартачившись, приняла служителей нового бога так же, как в далёком прошлом приняла Аполлона и его служителей, будто и не было двух тысяч лет общественного развития древней Эллады под руководством Дельфийского оракула.

Современным исследователям неясно, для чего жрецам в процедуре оракульства понадобилась целомудренная девушка, бормочущая нечто в состоянии экстаза, достигнутого после соответствующих ритуалов, если жрецы, по мнению исследователей, сами «всё знали и умели»? Может много знали, но не всё умели? - Это - тоже вопрос, требующий изучения.

Не стоит бездумно принимать к сведению информацию античных источников, нужно разобраться в ней, тогда может быть удастся объяснить и некоторые события, происходящие в настоящее время; а может быть - удастся научиться их предсказывать, и в этом случае ваша жизнь обретёт устойчивость в ином качестве.

В последнее время интерес к Дельфийскому оракулу, а точнее к методологии, лежащей в основе его деятельности, значительно возрос. Скорее всего, этот интерес подогревается двумя причинами.

Первая причина связана с необходимостью обеспечения устойчивого по предсказуемости существования любой социально-экономической системы, будь то предприятие, банк, государство, человечество в целом. Ведь устойчиво управляемой может быть только такая система, поведение которой под воздействием внешних и внутренних факторов, а также и самого управления, гарантированно предсказуемо с достаточной для практики точностью.

Вторую причину внятно изложил биржевой спекулянт (так он сам себя отрекомендовал читателю) Виктор Нидерхоффер в статье: “Дельфийский оракул и наука” [18], где он проговорился: «Оракулы, предсказания и пророчества - это тот же бизнес».

Обе причины, по которым современные бизнесмены бросились исследовать литературу по Дельфийскому оракулу, сводятся к желанию овладеть методами предсказаний и, получив преимущество перед конкурентами, ускоренно разбогатеть. И с иных позиций проблематика прогностики на Западе не рассматривается и рассматриваться не будет: “моральные” ценности не позволяют.

Этот же автор, ссылаясь на Джозефа Фонтенроуза [19], приводит его статистические данные об эффективности деятельности дельфийских жрецов. Оказывается, что 32 % высказываний жрецов можно классифицировать как приказания, 41 % - как утверждения, 22 % - как запрещения, а ясные предсказания составляли лишь 2 %, не предсказанных будущих событий оказалось 3 %.

Так на чём же тогда держался авторитет Дельфийского оракула, сохранившийся до сих пор? Автор считает, что «в Дельфах веру в пророчества поддерживали священные ритуалы, архитектура и сама атмосфера, окутывавшая святилище. Искусство, атлетические игры, пиры, священные обряды и сеть дорог привлекали в Дельфы множество посетителей. А внушительность, иносказательность и осторожность, с которыми делались предсказания, защищали репутацию оракула от трезвых оценок».

Однако для управленчески грамотного человека приведённая статистика означает, что за 32 % «приказаний» оракула стоит скрытая прогностика, т. е. прогностика, не нашедшая оформления в обезличенных предсказаниях в форме «будет то-то и то-то», но выраженная в форме приказов «делай то-то и то-то». То же касается и 22 % прямых запретов. 41 %, по сути представляли собой информационные сводки, на основе которых думающий человек был способен и сам прийти к необходимому ему решению вопроса. Т. е., если смотреть на эту статистику, то успешность прогностики в деятельности Оракула превосходила 2 % предсказаний, дававшихся в явной форме. Т. е. Дельфийский оракул, если пользоваться современной терминологией, был довольно эффективной «консалтинговой фирмой». И на его эффективности в таковом качестве основывался его авторитет, который «дожимал» клиентов, а в каких-то случаях и ситуацию (матрично-эгрегориально) тогда, когда рабочие процедуры Оракула давали сбой.

Далее Виктор Нидерхоффер даёт рекомендации, как организовать современный священный оракул, которые сводятся к выбору впечатляющего места, созданию хорошей сети дорог, обеспечения вопрошающих вином, сексом, спортом, пением и тому подобными мероприятиями.

Но это приводит всего лишь к вопросу: Почему Лас-Вегас, где всё это есть, - не Оракул наших дней? Или в иной формулировке: Чего не хватает Лас-Вегасу и что из него надо удалить, чтоб он стал эффективным Оракулом наших дней?

В конце концов, автор приходит к выводу, что «учёные мужи современного рынка не только следуют дельфийской модели, но также распространяют, внедряют и совершенствуют её повсеместно. Они твёрдо ограничиваются приказами и описаниями. Лучшие из них живут вдалеке от Уолл-Стрит, среди прозрачных источников, в окружении величественных гор (похоже на описание Швейцарии: наше замечание при цитировании). «…» Как выпускник Гарварда, я часто присутствую на собраниях Гарвардского фонда,