Опыт закона о народонаселении - [10]

Конечно, всегда люди ясно понимали, что эти двѣ границы — послѣдній предѣлъ возрастанію производства. Но никогда не бывало ни одного примѣра, чтобы производство достигало этого окончательнаго предѣла: нѣтъ страны, въ которой вся земля, способная производить пищу, была воздѣлана въ такомъ совершенствѣ, чтобы нельзя было (даже и безъ новыхъ успѣховъ въ земледѣльческомъ знаніи) получить съ нея больше продукта, чѣмъ теперь, а значительная часть земной поверхности остается еще совершенно невоздѣлана. Поэтому обыкновенно думаютъ (и очень натурально предполагать это съ перваго взгляда), что для настоящаго времени всякое ограниченіе производства или населенія съ этой стороны находится на неизмѣримомъ разстояніи отъ насъ, и что должны протечь вѣка, пока возникнетъ практическая необходимость принимать въ серьёзное соображеніе законъ этого ограниченія.

Я полагаю, что это — ошибка, и притомъ самая серьёзная изъ всѣхъ ошибокъ, какія только встрѣчаются въ области политической экономіи. Вопросъ этотъ самый важный, самый основной изъ всѣхъ ея вопросовъ; въ немъ заключается рѣшеніе всѣхъ вопросовъ о причинахъ бѣдности въ богатомъ и промышленномъ обществѣ, и безъ яснаго пониманія этого предмета безполезно идти далѣе въ нашемъ изслѣдованіи.

Границу, полагаемую производству качествами почвы, не надобно воображать подобною стѣнѣ, которая стоитъ неподвижно на извѣстномъ мѣстѣ и не задерживаетъ движенія, пока совершенно не останавливаетъ его. Скорѣе можно сравнить эту границу съ очень эластичною и растяжимою повязкою, которая, какъ бы сильно ни была растянута, все-таки можетъ быть растянута еще шире, но которая стѣсняетъ задолго прежде, чѣмъ растянется до послѣдняго предѣла, и стѣсненіе отъ которой тѣмъ сильнѣе, чѣмъ ближе къ этому предѣлу раздвигается она.

Лишь только достигаетъ земледѣліе извѣстной, не очень высокой степени развитія, лишь только люди начинаютъ заниматься воздѣлываніемъ земли съ нѣкоторою энергіею, лишь только явились у нихъ сколько-нибудь порядочныя земледѣльческія орудія, земледѣльческое производство подчиняется дѣйствію закона, что при данномъ положеніи земледѣльческаго искусства и знанія увеличеніе труда не даетъ пропорціональнаго увеличенія въ продуктѣ, удвоеніе труда не удвоиваетъ продукта, или, выражая то-же самое иными словами, каждое возрастаніе продукта получается болѣе, чѣмъ пропорціональнымъ возрастаніемъ въ приложеніи труда къ землѣ.

Этотъ общій законъ земледѣльческой промышленности — самая важная теорема политической экономіи. Еслибы законъ этотъ былъ не таковъ, почти всѣ феномены производства и распредѣленія богатства были-бы не таковы, какъ теперь. Самыя коренныя изъ заблужденій, еще господствующихъ по нашему предмету, проистекаютъ изъ того, когда люди не замѣчаютъ, что этотъ законъ дѣйствуетъ подъ наружными причинами, на которыхъ останавливаютъ они вниманіе, что второстепенныя вліянія принимаются за коренныя причины явленій, форма и способъ которыхъ, можетъ быть, и видоизмѣняется отъ ніхъ, но сущность которыхъ опредѣляется однимъ этимъ закономъ.

Когда, для увеличенія продукта, человѣкъ обращается къ худшей землѣ, то очевидно, что продуктъ не увеличится въ одной пропорціи съ трудомъ. Самое выраженіе «худшая земля» показываетъ, что это земля, которая при равномъ трудѣ даетъ меньшее количество продукта. Земля можетъ быть хуже другой земли или по плодородію, или по положенію. Одна требуетъ большей пропорціи труда на произращеніе продукта, другая на перевозъ его къ рынку. Если земля А, при данномъ расходѣ на рабочую плату, удобреніе и т. д.,про-изводитъ 1.000 квартеровъ пшеницы, и если, для полученія другой тысячи квартеровъ, мы должны обратиться къ землѣ В, которая или менѣе плодородна, или болѣе отдалена отъ рынка, то 2.000 квартеровъ будутъ стоить больше, чѣмъ двойной пропорціи труда, расходовавшегося на первую тысячу, и земледѣльческій продуктъ возрастетъ въ пропорціи меньшей, чѣмъ возросъ трудъ, употребляемый на производство.

Но такая прибавка въ производствѣ получается посредствомъ увеличенія издержекъ въ пропорціи, превышающей увеличеніе продукта; это видно изъ того, что воздѣлываются тогда-же земли худшаго качества. Земли худшія или болѣе отдаленныя отъ рынка, натурально, даютъ меньшій продуктъ, и увеличившійся спросъ удовлетворяется продуктомъ ихъ не иначе, какъ съ увеличеніемъ издержекъ, а стало быть и цѣны. Если-бы прибавка въ спросѣ могла удовлетворяться добавочнымъ продуктомъ лучшихъ земель, получаемымъ черезъ приложеніе къ нимъ большаго труда и капитала, если-бы съ нихъ получалось добавочнаго продукта именно столько, на сколько увеличенъ трудъ и капиталъ, если-бъ т. е. производство этого добавочнаго продукта стоило пропорціонально столько-же, какъ и производство прежняго количества продуктовъ, получавшихся съ этихъ земель, а не дороже, — то собственники или фермеры этихъ земель могли-бы подорвать дешевизною всѣхъ другихъ производителей и захватить весь рынокъ. Тогда земли менѣе плодородныя или болѣе отдаленныя могли-бы воздѣлываться лишь собственниками, и только для прокормленія или для поддержанія независимости самихъ собственниковъ, но никакъ никому не могло-бы быть выгоднымъ брать ихъ въ наймы ради прибыли. А между тѣмъ съ нихъ получается прибыль, достаточная для привлеченія капитала къ такому употребленію, — это показываетъ, что воздѣлываніе лучшихъ земель достигло такой степени, за которою дальнѣйшее приложеніе къ нимъ труда и капитала никакъ уже не дастъ большей выручки, чѣмъ какая можетъ быть при равномъ расходѣ, получена съ земель, менѣе плодородныхъ, или находящихся въ менѣе выгодномъ мѣстоположеніи.