Опыт возрождения русских деревень - [32]

А дальше ручейки сливаются в одну большую полноводную реку.

Не можешь — поможем, не знаешь — научим

Тюрин действует, как садовник: выращивает новую культуру и ухаживает за слабыми растениями в агрессивной среде. Глеб создает ситуацию, когда «списанные» старики и сломанный «средний возраст», вмиг пропивающий только что украденный лес, — все они выходят из депрессии и уныния и медленно, но верно начинают отвечать за свою жизнь. В лицо хмурым детям смотрят уже не красные глаза спивающихся отцов и отчаявшихся матерей.

Безысходность сменяет надежда на будущее. Программные установки, сформированные эпохой советской власти: «нам должны» и «мы ничего не решаем» в считанные месяцы работы ИОГИ меняются на другое восприятие мира, на то самое из «Мы-концепции»: «Это Наш погост, Наше поле, Наша дорога, Наш мост, Наше небо над этой Нашей землей. И мы здесь должны жить!»

Другими словами, Тюрин — основатель российской программы социального ликбеза второй волны. Волны, которая помогает людям понять и менять среду своего обитания, виды и характер деятельности. И самих себя.

Немного «больших процессов»

Первая волна ликвидации безграмотности имела место в 20-е годы XX века. Надо было научить крестьян читать и писать — для работы в новых отраслях экономики. Ликбез, проведенный в сжатые сроки, позволил начать реализацию грандиозного плана электрификации — ГОЭЛРО и масштабного строительства новой промышленности. После программы ликвидации неграмотности жители советских республик в целом поняли новые правила игры, сильно отличающиеся от тех, что были прежде: сельская, аграрная экономика ушла в прошлое. Пришла экономика индустриальная. Но как основная сфера занятости людей индустриальная экономика рухнула к исходу того же века.

Сегодня мы вынуждены строить экономику постиндустриальную. С одной стороны, эта экономика основана на иных, чем прежде, отраслях: связи, туризме, торговле, высококачественном сельхозпроизводстве, услугах, ремесленных и малых промышленных производствах, транспортном транзите, на создании брендов и нематериальных активов. С другой стороны, требуется принять ситуацию, когда государство перестает обеспечивать людей и предлагает самостоятельно устраивать свою жизнь. В завершенном виде этой экономики еще нет, она только формируется. И процесс пошел — на наших глазах и с нашим участием.

Русское село, чтобы выжить, должно вписаться в этот процесс, а значит, измениться по сравнению с тем, чем оно было прежде. Для это го нужны знания о новой экономике, о самостоятельном деле — как начать бизнес и как построить экономически оправданную жизнь. Для этого нужны новые мысли, новые навыки, качества, новые компетенции. Их и передает соотечественникам Глеб Тюрин. Его ИОГИ успешно опробовал и внедрил в России социальные технологии, которые позволяют поддержать рост «человеческого потенциала» в тех слоях нашего общества, которые оказались на обочине жизни и экономики. Замечу отдельно — в юридическом формате ТОСов. В формате, установленном государственными законами. Лет пять назад о чем-то похожем нельзя было и мечтать.

Еще синхрон с ошевенского моста. И старушка, и внучки зачарованы доступным изложением Тюрина. Слушают, не расходятся. На горизонте появляется легкая тучка…

— Вот это самоуправляющееся сообщество — мир… И мироздание, в котором они живут, — купол под небесами, в котором они находятся, — это мир. И состояние души, гармонии, не войны, благополучия — это тоже мир. И то, что это называется одним словом, — это не случайно. Это определенная жизненная модель. Это уклад, который тысячелетие держал Россию.

Мы эту модель можем вернуть в сегодняшнее пространство, расширить, поставить на какие-то более-менее надежные экономические рельсы, создать для этого политические условия, — надо сделать так, чтобы люди стали верить в то, что если они что-то делают и у них есть хороший результат, то они получат поддержку. Не потому, что они чьи-то родственники или часть какого-то «элитного» общества, а потому, что они — работают. Если такая модель будет поддерживаться, то мы можем поднять даже те территории, которые сегодня кажутся безнадежными…

Мировое признание ИОГИ

Во многих странах мира проблемы сельских территорий решают похожим образом — тренингами, ликбезом, просвещением. Это называется «местным развитием». Опыт Глеба Тюрина — его российская версия.

Есть одно «но». Оказалось, что социальные технологии архангелогородца Тюрина в мировом контексте оказались в чем-то более передовыми, чем у многих соседей по планете. Многие крупные иностранные эксперты признают: с ними сложно что то сравнивать по уровню эффективности. Работа ИОГИ вызвала неподдельный интерес и приобрела широкую известность. Сегодня Тюрин ездит по миру с лекциями и тренингами. Ездит потому, что мир хочет знать секрет этого успеха.

Например, для социального проекта в провинциальных районах Европы или Америки 20–30 тысяч долларов — это не деньги. На Западе никак не могут взять в толк, как Тюрину удавалось за копейки раскручивать десятки довольно высоких по эффективности проектов на территории большей, чем Франция. «Ваша работа — чудеса, мистер Тюрин…»