Опылители Эдема - [148]

— Два, — ответил Пол. — А что с земной женщиной? Она выглядит немного осунувшейся.

— Сядьте на камень, — сказал доктор, угрожающе размахивая резиновым молоточком, — и положите ногу на ногу.

— Стойте в сторонке, доктор, когда будете стукать. Я боюсь сбросить вас ногой с утеса.

Состояние здоровья Пола удовлетворило психиатра, и Фреда стала наблюдать за выгрузкой тюка с ее оборудованием, а Пол разговаривал с доктором.

Тюк с вещами Пола был упакован и готов к отправке, и пилот погрузил его на борт.

— А где же твой полевой журнал наблюдений? — спросила Фреда.

— Поговорим о нем по прибытии на место, — буркнул Пол.

По сигналу взлета вертолет набрал высоту и оставил их одних на тысячеметровой высоте над уровнем моря; Пол повернулся к ней.

— Твое мачете — это все, что тебе понадобится нынче ночью. Я хочу привести тебя на место до захода солнца, чтобы показать вид, открывающийся с пика Солнечного Заката. Это в шестнадцати километрах пешего хода отсюда, а по пути я покажу тебе орхидеи. Становись!

Он крупно зашагал по кораллам босыми ногами по направлению к линии зарослей орхидей, находившихся на порядочном расстоянии, говоря на ходу;

— Старые рифы полностью поглотили поток лавы из вулкана, и поэтому почва внутри кораллового кольца очень плодородна. Есть еще одна терраса орхидей выше нас, и одна — ниже. Выше орхидей растет лес умеренных широт, за ним — страна лугов, а дальше начинается конус вулкана. Внутри конуса есть озеро, а трещина, вон там в утесе, образована потоком воды, вытекающей из озера. Эти ближайшие к нам орхидеи — мужские. Они выставлены по периметрам зарослей и вблизи трещины, отгораживая заросли от потока.

— По ночам, как мне известно, они ходят ухаживать за женщинами, — заметила Фреда.

Пол засмеялся:

— Это был спонтанный ответный импульс на высказанную Халом Полино идею. Я никогда не относился к этой гипотезе серьезно, но впереди было так много для меня непонятного, что я был готов работать с какой угодно гипотезой.

— Да ладно, Пол. Как они опыляются?

— Я построил теорию. В основном она исходит из экологии острова и позволяет объяснить, почему заросли мужских орхидей выставлены по периметрам.

Они уже были около зарослей; Пол подошел к орхидеям и вытащил из земли мертвый стебель, который угнездился на коралловой прожилке, но не смог выжить. Он показал ей раздвоенный корень с двумя яйцевидными наростами в его развилке. Она взвесила растение на руке.

— Карон-тюльпаны были ни то ни се по сравнению с этим.

— Они находятся на более низком уровне шкалы, — заметил он, не говоря о какой шкале ведет речь, и добавил: — Я полагаю, ты их уничтожила.

— Да. Они оказались смертельно опасными, — говорила она, пока они входили в заросль по чистой, поросшей только травой тропке более метра шириной. — Ты проторил эту тропу? — спросила она.

— Нет. Заросли иссечены ими вдоль и поперек. Тропы между мужскими и женскими цветами более широкие и всюду ровно полтора метра. Постоянная ширина проходов дала мне первый намек на их способ опыления.

Фреде было и приятно, и любопытно. Без тропинок было бы трудно пробираться между толстыми стеблями — некоторые были высотой до двух с половиной метров — с завитками, свисающими немного выше бедерного утолщения, и крупными пластинчатыми листьями ниже бедер. Шагая следом за ним, она пристально вглядывалась в громадные цветки, имевшие окраску от белого до бледно-розового.

Один раз он остановился и посадил ее себе на плечи, чтобы она могла рассмотреть цветок поближе; лепестки чашки были развернуты наружу и образовывали круг диаметром около метра. Изящный рисунок красного тона по Венчику и краю лепестков напоминал Чашу Александра — Cymbidium alexanderi, — если бы не всего одна тычинка в цветке и полное отсутствие пестика. Тычинка была почти пятнадцать сантиметров длиной.

Продолжая держать ее на плечах, Пол заметил:

— Тычинка плотно соединена с клювиком. В женском цветке есть единственный пестик на яйцеводе, почти выродившийся, но очень чувствительный.

— При единственном и на всю жизнь окончательном «расцветании», — сказала она, — ты должен бы был назвать их орхидеями-дылдами.

— У женских цветов бедра выражены более четко, — сказал он, — поэтому, выбирая название, я отдал предпочтение женскому полу.

Со своего насеста она могла видеть поле орхидей далеко и на некотором расстоянии заметила ярко-красную орхидею.

— Отсюда этот цветок кажется прелестным, — сказала она.

— Так я отнесу тебя поближе к нему, — ответил он, двинувшись без видимого усилия и очень плавно. Она вспомнила, что на Земле, когда его внимание привлекало какое-нибудь явление, он, начиная движение или останавливаясь, действовал очень резко, но здесь он устремился к цветку и добрался до него без всякого напряжения, сохраняя плавную грациозность движений.

— Мы можем пойти побыстрее, — сказал он, — я хочу добраться до вершины до заката.

— Мне показалось, ты знал, что я выкорчую тюльпаны. Ты понимал, что они разумны?

— Если тебе нравится, называй это так, — сказал он. — Они обладают разумом социальных насекомых, и если они оказались смертельно опасными, то смертельно опасен и пчелиный рой. Каких опылителей они использовали на Земле?