Опустошенный север - [76]

Гостья хотела выскользнуть, но мужчина, перекрывая ей путь, наклонился и пригляделся к массивной деревянной ручке. Она была ошкурена, хотя по ней как будто нарочно неумело наделали зацепок ножом. Он посмотрел на свои ладони, в некоторых местах кожа содралась до крови, перевёл взгляд на гостью и сразу всё понял. Сплюнув, он потянулся к ней, замершей от испуга и наблюдавшей шальными глазами, как меняется его лицо.

— Стерва, — и столько было вложено в это слово! Досада на себя, восхищение её предусмотрительностью, отчаянной смелостью и коварством. Дальше они одновременно действовали. Она ничего, не соображая от страха, действуя по заранее продуманным для себя подсказкам, кинула в лицо перца. Он одним прыжком дотянулся до неё и, не выпуская, удерживая одной рукой, другой непроизвольно сунулся в щиплющие глаза. Ошибку свою понял почти сразу. Эта ссука всё предусмотрела. Щедро обмазала ручку ядом, вон и плотная промасленная ткань валяется, а он, дурень, схватился за неё со всем усердием и втёр яд в себя. Грубая кожа не дала действовать сразу веществу, но царапины, безусловно, помогут лучшему проникновению. Однако время ещё оставалось, была возможность попытаться спастись, но он сам внёс яд в глаза, и проникновение его почувствовал через мгновения.

— Ничего, вместе уйдём на тот свет, — ощерившись, из-за боли, яростного чиха, и сомнительного удовольствия забрать отравительницу с собой. Хватило усилия одной руки, чтобы в женском горле что-то хрустнуло, сминаясь, и обладательница его отчаянно, не веря произошедшему, захрипела.

«Нет, нет, не может быть! Нет!», билось у неё в мозгу, ведь продавец крысиного яда ей грозил мгновенной смертью, если даже малая крошка случайно попадёт в тело человека, а этот лопатами своими размахивает. Неверие Ирмы в расплату совершенно не остановило мужчину.

Велунд убедился, что женщина была мертва. Он, уже не надеясь, но проявляя упорство, попытался дойти до своей комнаты, чтобы обмыться или как-то унять действие яда. Тело прошила судорога, сначала одна, останавливая, потом другая, и боль уже не оставляла возможности двигаться. Умирать не страшно, жалко, что деньги не успел передать своим. Боли нарастали и, сплюнув, мужчина пополз к валяющейся леди.

— Лови меня красотка, я весь твой, — пробормотал он, устраиваясь рядом. — Ох, я с тобой позабавлюсь где-то там…

Терпеть долго боль не хотелось, разодрав посильнее руки и потерев, их друг о дружку, да ещё и лизнув, он начал ждать. В какой-то момент он позавидовал лежащей рядом леди, она умерла быстро, а его доканывают боли, но онемение уже не позволяло, ни улучшить для себя условия, ни изменить что либо. Оставалось лежать, судорожно дёргаясь и пытаться сохранить не искаженное мукой лицо. Жалел ли он, что так получилось? Жалел, но не невинную душу молодой леди, а то, что не срослось у него с этой волчицей. Недооценил он её, надо было вчера побороться за неё, а раз уж отступил, то сегодня не зевать. Хороша была леди, от бесхозности одурела немного, но он бы быстро это поправил. Жаль.

В гостиной, где собирались участники дела, стояла неловкая тишина, и ожидался последний свидетель. Ведьму, сопровождавшую Илаю, привезли, когда уже все держали чашечку кофе в руках и снимали пробу с него. Ксения приятно удивилась, что её маленькое новшество в виде крохотных шпажек, потихоньку распространяется. Маленькое пирожное удержится на палочке и не придётся облизывать пальцы. Она уже примерялась, как бы ловчее подхватить сладость, но отвлеклась на представление собравшимся последней участницы. Пришедшая ведьма вела странно. Она явно чувствовала себя неуютно, но вдруг ей стало нехорошо. Глаза раскрыла, зрачки у неё заметно увеличились, и лицо приобрело растерянный вид. Очень быстро женщина окинула всех настороженным взглядом и, казалось бы, взяла себя в руки. Ну мало ли у кого какие страхи, ей простили неловкое поведение, сделали вид, что не заметили. Да только Тири, приглашенная на сегодняшнее слушание по большой протекции мужа и сидевшая тихонько возле него, с небольшим опозданием вдруг повела себя похоже. Напряглась, всхлипнула, сбивая дыхания, и немного напугано посмотрела на мужа.

— Что моя лисичка? Что случилось? Тебе плохо?

— Смерть, — выдавила она из себя, — насильственная смерть, прямо сейчас, близко.

Тишина.

— Что она говорит? Какая смерть? — раздался непонимающий, растерянный голос супруги градоначальника.

— Наверное, кофе слишком крепкий, — шикнул на неё благоверный.

Марено быстро окинул всех профессиональным взглядом и сорвался с места.

— Никому отсюда не выходить. Огонёк, можешь указать направление?

Тири расстроено замотала головой, но вошедшая ведьма махнула рукой в сторону.

— Там. Один мёртв, второй кончается, и ещё… смерть здесь, рядом.

Все запереглядывались. Никто не стонет, не кряхтит, все вполне себе здоровы. Марено сурово уставился на ведьму.

— Конкретнее. Что значит рядом?

— Злой умысел здесь, — прикрыв глаза, раздувая ноздри, она прошла вперёд. Задержалась возле Лейфа, втянула воздух глубоко в себя, прожгла его взглядом, но ничего не сказала. Сделала несколько шагов по направлению к чете Дан и снова лицо её изменилось.