Опричник - [91]
— А кто говорил о стихиях? — пожал я плечами, одновременно делая зарубку в памяти об интересной особенности собеседницы, которую она так легко выдала. Ну да, именно особенности. Ведь определить уровень сил одарённого другой одарённый может только приблизительно и лишь в момент применения первым своих умений. Стенич же, сейчас, ничтоже сумняшеся, выдала информацию о способности, владение которой любой боярский род отнёс бы к секретам семьи. Случайная оговорка? Вот уж сомневаюсь… — Я учу их манипуляциям с эфиром. Вытаскиваю на мастерский уровень.
— То есть, ты — мастер Эфира? — медленно, чуть ли не по слогам, произнесла Илона — В семнадцать лет?
— В шестнадцать с половиной, — поправил я собеседницу и, прикинув все «за» и «против», договорил: — и не мастер, а гранд. Признанный.
— Да ну, нах… — совершенно неаристократично выдала Илона, а в следующую секунду меня накрыло какой-то диагностической техникой. Встряхнувшись, на автомате отразил воздействие и, в свою очередь, коснулся Эфира, направив его волну на Илону. Та замерла, сглотнула… и, стряхнув с волос серебряную пыльцу инея, ме-едленно выдохнула. — Правда, гранд.
— Откровенность за откровенность, — я в очередной раз развёл руками.
— Ну да, ну да, — покивала майор Стенич, приходя в себя и, чуть помолчав, произнесла куда-то в пространство тихим усталым голосом: — А может мой Олежек тоже… из этих?
— В смысле, гей? — приподнял я бровь.
— В смысле, пид…ас. Боевой, — отрезала она. — А что? Парню скоро четвёртый десяток шваркнет, а я ни одну его девушку в лицо вспомнить не могу, да и идиотизм его доказан только что со всей очевидностью. Симптомы на лицо.
— Сочувствую, — пробормотал я, не зная, что ещё можно сказать в ответ на такой оригинальный вывод. Впрочем… спорить с ним я не собирался, ибо согласен на все сто. Уж не знаю, какой привод предпочитает Олег Стенич, но то, что он п…с и идиот — факт.
— Пусть он себе сочувствует, — неожиданно оскалилась Ведьма, но, встряхнувшись, моментально стёрла это, признаться, довольно пугающее выражение с лица. Впрочем, на этом она не остановилась. От Илоны пахнуло злостью, потом сомнением, на смену которому пришла абсолютная уверенность, а следом и железная решимость. В следующий миг моя чуйка как-то неопределённо квакнула… и затихла. А майор Стенич, неожиданно резко вскочив со стула, щёлкнула пальцами, и окружавший нас купол тишины лопнул с громким хлопком, привлекая внимание завсегдатаев, которых в связи с обеденным временем в зале было очень немало. В результате, добрая сотня гостей могла наблюдать, как облачённая в классический камуфляжный наряд наёмника, женщина, одним движением отшвырнув в сторону тяжеленный стол, опускается на одно колено и, вытянув вперёд сложенные лодочкой ладони, в которых лежит невесть откуда взявшийся кинжал в чёрных потёртых ножнах, неотрывно смотрит мне в глаза.
— Прими мою роту, атаман! — Ну …ля! Приехали… Говорил мне старшина: доведут тебя, Обухов, бабы до цугундера! Напророчил, старый хрен.
Я тяжело вздохнул, поднялся на ноги и, взяв из протянутых рук Илоны тяжёлый кинжал, извлёк его из ножен. Полюбовался на отливающую лёгкой синевой сталь старого клинка…
Эх, ладно. Сам же этого хотел, правда, позже и не в таком многолюдстве, но… какая, в конце концов, разница?! Как говорится, раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. Вот и порежем, но по-своему! Роту хочешь дать? Пожалуйста. Но потом не жалуйся, что тебя неправильно поняли. И вообще, кончился атаман Николаев-Обухов. Вот с признанием статуса и кончился. А значит…
— Я, Кирилл Николаев из рода Скуратовых-Бельских, государев опричник, беру тебя, Илона Стенич, воевода вольной дружины «Червонные Пардусы», дщерью боярской под свою руку и защиту. Ты — мой меч, я — твой щит. По покону. — Кинжал легко ударил женщину по плечу и тут же вновь вернулся в ножны.
— Ты — мой меч, боярин, а я — твой щит. По покону, — хрипло подтвердила клятву эта ведьма, принимая у меня из рук собственный клинок… и облегчённо улыбнулась, не обращая никакого внимания на поднявшийся в зале гул удивлённых голосов.
Покрутив головой и наткнувшись на любопытные взгляды завсегдатаев, я еле сдержал ворохнувшееся было недовольство и, кивком приказав своему новому вассалу следовать за мной, направился к выходу. Ну да, именно приказал, и именно вассалу. А кто она? Не «вассалка» же? И не ватажница… м-да.
— Кир… ата… боярин, а что это сейчас было, а? — тихо произнесла Илона, едва мы покинули бурлящее, словно котёл, заведение «У Мазо».
— Клятва дочери боярской опричному боярину, — пожал я плечами, опершись пятой точкой о сиденье своего квадра.
— Это я поняла, — медленно проговорила Стенич, пиная сапожком задний скат какого-то вездехода. — Но ведь речь шла о клятве ватажника?
— Да ну? — деланно изумился я. — Надо же, какая незадача… и что, отыграем назад?
— Как будто это так просто! — возмутилась Ведьма.
— Да ничего сложного, в принципе, — пожал я плечами. — Если тебя не устраивает происшедшее, можешь вернуться в зал и попросить находящихся там свидетелей вновь поучаствовать в представлении. Только поторопись, а то разбегутся они сейчас по всему Рахову новостями делиться, замаешься потом всех искать.
Говорят, жить надо так, чтобы после смерти боги предложили тебе повторить. Если так, то это определенно был тот самый случай. Случай и воля древнего божества, занесшего бывшего военного инструктора в тело четырнадцатилетнего подростка с советом-наказом продолжать «учительствовать». Вот только где найти время на столь благородное дело, когда вокруг закручиваются какие-то непонятные, но явственно попахивающие опасностью интриги. Нежданно обретенная родня так и норовит подкинуть неприятностей, а то и просто спалить к чертям, пользуясь Даром и фамильной склонностью к Пламени, а давно сгинувшие родители его «нового» тела даже после смерти умудряются подкидывать сюрпризы.
НФ? Космоопера? А чёрт его знает. Но боты-дроиды и плазмобои присутствуют.
Самое страшное проклятие у китайцев: «Чтоб ты жил в эпоху перемен!» Если так, то Кирилла Николаева явно проклял весь китайский народ. Не успел мещанин Николаев выкрутиться из неприятностей с клубом эфирников и отвести от себя угрозу со стороны бывших родственников, как навалились новые неприятности. Мятеж в столице недавно спокойного Русского государства подхватывает людей, словно ураган листья, и несет их сквозь дым и пожары к грандиозной катастрофе. Грохочут по древней брусчатке гусеницы бронемашин, гремят в ночи взрывы и горят дома.
Правильно говорят: свобода не избавляет от проблем. Вот и юному Кириллу Николаеву, избавившемуся наконец от навязчивой опеки родни, пришлось убедиться в этом на собственном опыте. Не успел он вдохнуть пьянящий воздух свободы, как навалились неприятности, от которых до недавнего времени его избавлял статус несовершеннолетнего боярича. Сплетается вокруг невидимая, но ощутимая паутина чьих-то интриг, с интересом поглядывают в сторону юного эмансипированного мещанина бояре и Преображенский приказ, вьются вокруг представители малоизвестного, но очень влиятельного клуба эфирников, прибавляется количество учеников… а интуиция так и воет, предупреждая о приближающейся опасности.
Шаг за Грань не всегда уводит в забвенье. В этом прирождённый учитель и отставной военный инструктор по прозвищу Росомаха убедился на собственном опыте… и надо сказать, весьма обрадовался такому повороту. Неудивительно! Волей древнего божества этот шаг привёл его к новой жизни в ином странном, удивительном мире и другом теле, молодом и пышущем здоровьем. Пожалуй, даже слишком молодом. Впрочем, дарёному коню в зубы не смотрят, да и четырнадцать лет, как оказалось, не самый неудачный возраст. Ещё бы было поменьше проблем с новыми родственниками… Как бы то ни было, переиграть уже ничего нельзя, а значит, Росомахе придётся приложить все усилия, чтобы доказать свою силу, выжить в круговерти боярских интриг и при этом постараться не забыть о своём призвании учителя, как и наказал старый сереброусый бог, забросивший его в этот мир.
Плывут в небесах гигантские дирижабли-«киты», скользят от одного парящего города к другому, свысока взирая на происходящее далеко внизу. Хищные «акулы» пиратов сбиваются в стаи и нападают на земные города. Воюют государства, и концерны стремятся прибрать крошки, падающие с их стола. А в маленьком венедском городке Меллинг живет одинокий мальчишка по имени Рик Чернов… Живет? Выживает на огромной свалке дирижаблей, так называемом китовом кладбище. И спасают его лишь упорство и знания, принесенные из прошлой жизни, короткой, но насыщенной и совсем несчастливой.
Нумбани – технологически развитый африканский город недалекого будущего, в котором люди живут в гармонии с роботами-гуманоидами под названием «омники». И когда террористы угрожают разрушить это единство, появляется герой по имени Ифи Оладеле! С ранних лет Ифи увлекается конструированием роботов – машин, улучшающих жизнь окружающих. Став свидетелем катастрофического нападения Кулака Смерти на аэропорт Нумбани, при котором было выведено из строя множество роботов-охранников OR15, Ифи понимает: городу необходимо нечто большее – настоящий защитник. Пока Кулак Смерти сеет семена раздора между людьми и омниками, Ифи конструирует умного и способного к сопереживанию робота Орису, названную так в честь могущественных духов-охранников ее народа.
Если ты живешь в мире, где колдовством завязывают шнурки и варят кофе…Если на тебе лежит заклятье, терзающее из-за голода, а еду еще нужно поймать и приготовить по волшебной книге рецептов…Если единственный друг шпионит на врагов, первая любовь использует тебя в своих целях, а твой главный талант притягивать неприятности…Найди верное решение. Разгадай тайну источника магии. Останови могущественное зло и спаси тридцать миров.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граница между миром живым и миром мёртвых. Лишь четыре крепости стражей охраняют её. Они сдерживают напор орд нежити, несмотря на то что за спиной давно уже нет единой Империи, которой они служили.Люди, эльфы, гномы и орки давно забыли о границах своего мира и с увлечением убивают друг друга. Смогут ли они объединиться перед угрозой громадной армии нежити, наступающей на границу? Или продолжат рвать глотки друг другу, несмотря ни на что? А может, среди них найдутся те, кто предпочтёт служить новым хозяевам?
Порубежье - суровый мир, здесь не место слабому и неумелому. Местные жители славны на весь Тарон крепостью духа и жестким характером. Как и всем людям - им не чуждо ничто человеческое: жажда славы и богатства, любовь и ненависть, зависть и подлость. Здесь можно встретить как честного человека, так и отъявленного мерзавца. Вот только рыцарей и праведников не встретишь - не прижились. Да и вряд ли приживутся. Может, климат для них неудачный, для организма вредный.Да и не про них этот роман.
Если удалось выбраться живым из логова врага, уберечь от смерти любимую и разделить радость победы с друзьями, это еще не значит, что Фортуна повернулась к тебе лицом. Андрей Фетров начинает это четко осознавать, когда вместо возвращения в привычную реальность оказывается в жестоком мире низкорослых воинов. Шансов попасть в лапы кровожадных хищников или получить дубиной по голове там гораздо больше, чем просто дожить до утра. Особенно после того, как он узнает, кто стоит за созданием незаживающих ран, с недавнего времени связывающих сразу три реальности.
Мир, удивительно похожий на земной. Во многом похожий, но разительно отличающийся несколькими контрастными чертами. Например, в нем правит магия и существует рабство, в которое можно попасть еще ребенком, а заработать свободу ох как непросто. Вячеславу Стрелкову, рабу и сыну рабыни, обладающему покалеченным, запечатанным внутри него Даром стихийника, очень хочется обрести свободу: и для себя, и для младшей сестренки, тоже рабыни с детства. Но для этого парню придется пройти через такое… от чего в его шестнадцать лет и поседеть можно вмиг.
После суматошного, насыщенного событиями года Кирилл Николаев совсем не горит желанием окунуться в очередную авантюру. У юного гранда и без того уйма планов и дел. Но кто ж его будет спрашивать? И вот вместо возведения «крепости» – будущего родового гнезда и обучения набранных учеников Кирилл вновь вынужден искать выход из тупика, в который его завели интриги неразборчивого в средствах сюзерена. Что ж, бывшему офицеру, бояричу и мещанину не привыкать ломать чужие планы. А собственные… их можно и сдвинуть немного, раз уж так сложились обстоятельства.