Описание Западной Сибири - [134]

Всеподданѣйшее доношеніе.

Въ указъ ВАШЕГО императорскаго величества изъ Верховного Тайнаго Совѣта, писанномъ Апреля 8, а въ Тобольску полученномъ іюля 15 чиселъ сего 728 года подъ «№» 107 написано: велено лейбъ-гвардіи преображенскаго полка у поручика Степана Крюковскаго, посланнаго съ нимъ Меньшикова съ женою и съ дѣтьми и съ людьми въ Тобольску принять и послать въ городъ Березовъ, и выбрать добраго офицера и придать солдатъ и жить при немъ Меньшиковѣ, и тамъ будучи имѣть надъ нимъ крѣпкое надсмотреніе, чтобъ ни онъ нигдѣ и никому, и ни къ нему писемъ никто не писалъ и никакой переписки ни съ кѣмъ не имѣлъ.

И оный поручикъ Крюковскій прибыль къ Тобольску сего іюля 15 дня и онаго Меньшикова намъ съ двумя дочерьми[42] и людьми 10 чедовѣками объявилъ, а жена онаго Меньшикова умерла мая 10 и погребена того же 11 дня Казанскаго уѣзда въ селѣ Услонъ, и намъ 728 году объявилъ на кормъ оному Меньшикову сыну, и дочерямъ и людямъ его сего іюля съ 14 дня оставшихъ денегъ 840 рублевъ, и оный Меньшиковъ и съ дѣтьми, и съ людьми, и оставшія деньги онаго поручика Крюковскаго въ Тобольскѣ приняты, и отправленъ онъ Меньшиковъ въ городъ березовъ сибирскаго гарнизона съ канитаномъ Михаиломъ Миклашевскнмъ сего же іюля 17 дня, да съ нимъ послано урядниковъ двое, солдатъ 20 человѣкъ и дана оному капитану Миклашевскому послѣ онаго вашего императорскаго величества указа о содержаніи его Меньшикова и о дачѣ ему и дѣтямъ корму инструкція. Къ поданію въ Верховномъ Тайномъ Совѣтѣ.

Князь Михаилъ Долгоруковъ.

Иванъ Болтинъ.

Іюля 17 дня 1722 года.

Секретарь Козьма Бажановъ.

№ 3.

Въ Верховный Тайный Совѣтъ.

Тобольскаго губернатора.

Донесеніе.

Сего 1729 года, ноября 23 въ донесеніи въ Тобольскую губернскую канцелярию изъ Березова, сибирскаго гарнизона отъ капитана Миклашевскаго записано: сего де Ноября 12 дня Меньшиковъ въ Березовѣ умре. Къ поданію въ Верховный Тайный Совѣтъ.

Иванъ Болтинъ.

Ноября 25 дня 1729 года.

Секретарь Яковъ Андрѣевъ.

№ 4.

Въ Верховный Тайный Совѣтъ.

Тобольской губернской канцеляріи.

Донесеніе.

Сего 1730 г. генваря 1 дня въ отпискѣ въ Тобольскую канцелярію изъ Березова, сибирскаго гарнизона отъ капитана Мивлашевскаго, написано: Декабря 26 дня прошлаго 1729 года, Меньшикова дочь Марья [43] въ Березовѣ умре. Къ поданію въ Верховный Тайный Совѣтъ.

Иванъ Болтинъ

Генваря 13 дня 1730 года.

Секретарь Козьма Бажановъ.

Приміъчанія. Общее вступленіе стр. 93 строка 34. Надпись надъ дверьми Ада, взятая изъ Божественной Комедіи Данта, lasciate ogni speranza, voi ch'entrate, т. e. входящіе сюда, оставьте всякую надежду.

Глава X стр. 360 строка 10. – переводе французского текста. – «Императоръ Александръ», говоритъ историкъ Россіи столь добросовѣстио пзлагающій во французскомъ изданіи: сборникѣ обоихъ полушарій все что у насъ происходить, «хорошо знаеть сколько потребуется искоренить злоупотребленій въ русскомъ управлении и сколько преобразованій требуетъ общественный быть столь различный отъ остальной Европы и можно сказать, столь явно несовершенный».

ЗАМѢТКА ОТЪ КОМИТЕТА ОБЩЕСТВА.

Предлагаемый трудъ полученъ обществомъ отъ автора живущаго въ Сибири, при посредствѣ М. П. Погодина и Н. В. Сушкова. Выпускаемая нынѣ книга заключаетъ въ себѣ, по плану, излагаемому авторомъ, первый томъ предпринятаго имъ полнаго описанія этой обширной и столь еще мало извѣстной у насъ страны. Надѣемся со временемъ предложить публикѣ и остальныя части труда г. Завалишина, отличающагося живостью изложенія, основательностью и оригинальностью взгляда. Рукопись мы напечатали безъ перемѣнъ, не имѣя на то полномочія автора, хотя съ нѣкоторыми отдѣльными мыслями и пріемами изложенія мы, можетъ быть, и не совсѣмъ согласны; при томъ мы желали передать во всей полнотѣ личныя его воззрѣнія, всегда заслуживающiя полнаго вниманія.

Приложение

Письмо Д.И. Завалишина

Г. издателю «Русской старины» М.И. Семевскому

Москва, 11 декабря 1880 г.

Милостивый государь Михаил Иванович.

На последнее письмо Ваше имею честь ответить Вам, что если я полагаю, что многое, сказанное мною, не прежде может сделаться достоянием публичности как после моей смерти, то это отнюдь не потому, чтоб я избегал ответственности за свое слово; я доказал противное и борьбою своею в Сибири, и действиями своими здесь, в Москве, по возвращении в Россию. Вместо того чтобы сначала обезопасить себя выездом в Россию, я стал лицом к лицу с враждебною силою именно в то самое время, когда она достигла своего апогея, и показал пример истинной гласности, начав борьбу на месте и находясь во власти людей, способных на всякое посягательство против меня, как то и подтвердилось на деле (в меня стреляли, мой дом поджигали, чтоб выжить из Читы докучного свидетеля и обличителя, и, наконец, прибегли к тайному наговору пред правительством, не смея преследовать меня законным, судебным порядком, хотя все суды находились в их власти). Точно так же и в Москве я не задумался, напр., в публичном заседании бичевать и в речи своей, и в письменном протесте, открыто в лицо им, и безграмотного председателя комитета грамотности Шатилова, и самозванца и интригана, самозванно втершегося в комитет Дмитрия Самарина, осмелившегося шарлатанством своим и видами личного тщеславия искажать святое дело народного образования. (С выходом моим рушился и комитет). Но ни тот, ни другой не решились ни требовать от меня удовлетворения на основании правил чести, ни преследовать меня судебным порядком. Но я и этим не ограничился. Написав отчет о деле, я потребовал от издателей