Описание Каспийского моря... - [6]
Франкенбергъ, довольно сіе разумѣвъ, не хотѣлъ по полученному приказу чинить исполненія. Онъ получилъ еще другое и третіе приказаніе: но онъ былъ непоколебимымъ въ своемъ мнѣніи. Онъ отвѣтствовалъ: "Не трудно понять, что Бекеничъ, чинить сіи приказанія принужденнымъ образомъ; есть ли онъ самъ будетъ опять находиться въ россійскомъ лагерѣ, и онъ де Франкенбергъ такое приказаніе изъ его устъ услышитъ: то де онъ готовъ повиноваться его повелѣніямъ". Потомъ прислано четвертое приказаніе съ угроженіями, что Франкенбергъ, яко ослушникъ командъ, имѣетъ ожидать всякія за такое преступленіе положенныя наказанія, есть ли онъ тотчасъ не раздѣлитъ войска въ показанныя квартиры.
Чрезъ то сей какъ предосторожной, такъ и храброй мужъ пришелъ въ сомнѣніе. Онъ положился на власть Божію, ожидая, какую она ему и порученному ему войску опредѣлитъ судьбину. Но какъ только войско было раздѣлено и разведено по разнымъ мѣстамъ: то напало на нихъ множество непріятелей; и тѣ, кои здаться добровольно не хотѣли, порублены, а прочіе въ плѣнъ уведены. Какъ сіе учинилось, то и Бекеничу отсѣкли голову; а Саманова, съ нимъ бывшаго, изрубили въ мелкія части.
Хивинской Ханъ думалъ, что онъ учинилъ Геройское дѣло, и отправилъ къ Бухарскому Хану посольство съ такимъ известіемъ, что Посланника Великаго Императора Россійскаго, очень знатнаго мужа, отъ котораго оба Хана имѣли опасаться, чтобъ не потерять своихъ владѣній, истребилъ онъ со всѣмъ при немъ находившимся народомъ, посылая ему притомъ и голову сего Посланника, дабы онъ могъ о томъ радоваться. Но Бухарской Ханъ, который о семъ дѣлъ еще до прибытія посольства получилъ извѣстіе, ужаснулся такому дѣлу, и будучи не намѣренъ Хивинскихъ Посланниковъ допустить на аудіэнцію, послалъ имъ вѣстника на встрѣчу, и приказалъ у нихъ спросить: "Человѣкоядець ли ихъ Ханъ? Есть ли то такъ: то бы они отнесли голову назадъ къ своему Хану, а онъ не хочетъ въ толь безчеловѣчномъ дѣлѣ имѣть участія". И такъ Хивинскіе Посланцы не окончавъ посольства принуждены были назадъ возвратиться.
Хотя Государь Императоръ ПЕТРЪ Великій и весьма сожалѣлъ о семъ злоключеніи: однако тогдашнія обстоятельства не дозволяли, отомстить Хивинскому Хану за его невѣрность. Но справедливая поступка Бухарскаго Хана, которому Государь удивился, и для того новую возъимѣлъ надежду къ заведенію торговъ съ Индіею, подалъ поводъ, что черезъ Персію отправилъ къ нему Посланникомъ, Италіанца Флоріо Бенепени, которой разумѣлъ Персидской, Турецкой и Татарской языкъ, и служилъ Секретаремъ при Коллегіи Иностранныхъ дѣлъ. Что потомъ далѣе воспослѣдовало, то отчасти не принадлѣжитъ къ настоящему намѣренію, а отчасти мы и не въ состояніи, сообщить о томъ достовѣрныя извѣстія.
По сему злоключенію не можно было ожидать оставленнымъ въ трехъ крѣпостяхъ при Каспійскомъ морѣ гарнизонамъ благополучныхъ успѣховъ. Они услышали о приключившемся Беневичу нещастіи. Вся надежда изчезла, чтобъ предпріять нѣчто полезное для россійскаго интереса. И такъ каждая партія токмо о томъ помышляла, какъ бы возвратиться въ Астрахань. Еще были у нихъ суда въ готовности, на коихъ по большей части отправлялась ихъ ѣзда благополучно.
Но токмо въ Красноводской крѣпости претерпѣлъ Полковникъ фонъ д-ръ Вейденъ еще нападеніе отъ Трухменцовъ. Сей неукротимой народъ, которой прежде весьма ласкалъ Россіянамъ, и обѣщалъ служить и помогать во всѣхъ ихъ предпріятіяхъ, думалъ толъ же легко, какъ Хивинцы съ Бекеничемъ, управиться съ симъ остаткомъ Россійскаго войска. Добыча съѣстныхъ припасовъ, которую они получатъ, и плѣнники, коихъ они могутъ продавать невольниками въ Хиву и Бухарію, придавали имъ смѣлость. Но шлицы изъ мучныхъ кулей, которые Полковникъ фонъ деръ Вейдемъ велѣлъ набросать на перешейкѣ, коимъ Красноводской полуостровъ соединяется съ твердою землею, были въ состояніи, удержать непріятелей. Какъ часто они покушались, переступить мучные шанцы, то были они назадъ отбиваны съ великимъ ихъ урономъ. Напослѣдокъ фонъ деръ Вейденъ не хотѣлъ больше вдаваться въ сію опасность. По отходѣ его служили шанцы голоднымъ непріятелямъ на пищу. Но 400 человѣкъ солдатъ его команды разбило на двухъ судахъ о камень при западномъ берегѣ Каспійскаго моря, изъ коихъ токмо немногіе спаслись.
Около того времени поѣхалъ Порутчикъ Кожинъ изъ Астрахани въ Санктепетебургъ; и какъ ему въ Саратовѣ разсказалъ Ханъ Анюка, какую Бекеничь имѣлъ кончину: то онъ думалъ, что довольное можетъ принести оправданіе, для чего онъ съ нимъ не поѣхалъ. Но Государь Императоръ не могъ удержаться, чтобъ не отдать его подъ военной судъ, за его ослушаніе Отговорка, что въ Красноводскомъ заливѣ никакихъ не имѣется слѣдовъ стараго теченія Аму-Дарьи, произвела медлѣніе въ рѣшеніи. Сіе дѣло надлежало снова разъискивать. Для того въ началѣ 1718 года отравленъ туда отъ флота Порутчикъ Князь Василей Урусовъ вмѣстѣ съ Порутчикомъ Кожинымъ. Но какъ Урусовъ въ Маіѣ онаго года поѣхалъ изъ Астрахани къ морю, и по прибытіи своемъ прилѣжно изъискивалъ дѣло въ помянутомъ заливѣ: то и онъ не могъ найти никакихъ слѣдовъ, кои бы то, чего искали, безспорно доказывали.
