Оперативные будни - [5]

– Хранитель чего? Библиотеки? И что значит не знаешь? – Голова была готова взорваться от вопросов. Такого просто не бывает. Найти в своей комнате ход, ведущий к ожившему чучелу кота.

– Я сам ничего не понимаю. Очнулся, когда ты уже выбегала из библиотеки, бросился за тобой. И совершенно не помню, кто я и как там оказался. Хотя… В чем я уверен, так это в том, что я чувствую всю библиотеку. Я могу найти там что угодно, – задумчиво произнес кот.

– Значит, ты действительно хранитель библиотеки. – Голова гругом шла от обилия полученной информации и поводов к размышлению. Но особенно тревожила главная проблема.

– Скажи… Это ведь из-за тебя все случилось? – Я коснулась повязки. – Ты знаешь, почему?

– К сожалению, тут действительно есть моя вина. И я догадываюсь, что это и какие могут быть последствия. Но все же надеюсь, они не подтвердятся, – еще более таинственно и запутанно объяснил хранитель. – Но отмести их лучше сразу, потому что, если они справедливы, завтра тебе будет очень сложно сдержаться, когда повязку снимут. Так что снимай сейчас.

Становилось все страшнее. Что же такого ужасного предполагает этот кот-хранитель. Руки тем временем уже лихорадочно разматывали бинты. Первый взгляд на мир вызвал буквально взрыв нервных окончаний. Второй – уже взрыв сознания.

– Что это за ужас? – простонала я и поспешила закрыть глаза руками.

– А что ты видишь?

Я глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки, и подняла ресницы.

– Какой-то желтый туман, из-за которого ничего не разобрать. Только вблизи что-то проглядывается. – Я вытянула руку, пытаясь рассмотреть ее, и снова замерла от ужаса. – А это что еще такое? – Я судорожно пыталась отцепить стайку желтых лент, оплетающих запястья, но не могла нащупать ни одну из них.

– Что такое? – встревоженно поинтересовались рядом.

– Какие-то призрачные ленты. Это что, какие-то последствия лекарств? Галлюцинации?

Я повернулась на голос. Кот необычайно крупных размеров, сидящий рядом, тяжело вздохнул и опустил мне на локоть пушистую лапу, пытаясь успокоить.

– Не волнуйся, это не галлюцинации, – промурчал он. – Наверное, можно тебя поздравить, ты получила необычный дар. Дар видения хранителя, а попросту – его зрение. Я вижу мир точно так же… – признался хранитель.

– То есть это я теперь всегда так видеть буду? – чувствуя подступающие слезы, пробормотала я. – Что же это за дар! Я же не различаю почти ничего, кроме этих ярких пятен! С таким же успехом я могла и слепой стать, даже это не так сбивало бы с толку!

– Нет-нет, не переживай, – поспешил успокоить меня котяра. – Со временем ты научишься специально включать подобное видение мира, а нормальное зрение вернется. В моей библиотеке есть рецепт зелья, позволяющий заглушать зрение хранителя, правда, на определенный отрезок времени. Я приготовлю его для тебя к утру, – улыбнулся кот мне (и я вам скажу, ласковый оскал на кошачьей морде, пусть и не четко различимой, смотрелся пугающе) и снова погладил лапкой. Я устало откинулась обратно на подушки и закрыла глаза. Уж больно меня напрягало обилие желтого тумана.

– Это радует, – выдохнула я, – Но что же такого ценного тогда дает мне это «магическое зрение»? – решила я сразу выяснить все подоплеки «подарочка».

– Ну, основное, что тебя как адептку крайне порадует, – хмыкнула зверюга, – это то, что теперь ты, скорее всего, сможешь прочесть любую книгу, на каком бы она ни была написана языке и как бы ни была зашифрована. Хотя я гораздо более полезным и интересным считаю вторую особенность хранителя. Мы видим магические потоки. Этот желтый туман, который ты видишь в комнате, – остатки рассеянной магии целителей, а желтые ленты, которые тебя так напугали, – это твоя собственная целительская магия. Каждый маг несет подобные потоки, но существуют и природные источники. Количество подобных лент и их окрас определяют силу дара и его направленность. Желтый, как ты уже поняла, – цвет магии исцеления, оранжевый – огня, синий – воды и так далее. Я как дух-хранитель собственной магией не обладаю, но могу использовать чужие потоки. Например, могу просто вытянуть из твоей руки одну желтую ленточку и вручную сплести узор нужного заклинания. Возможно, ты заполучила и эту способность.

Я чувствовала, что после такого откровения, наверное, поверю во все что угодно. Например, что умертвия могут быть добрыми и отзывчивыми и любят провожать заблудившихся в лесу путников до дома. Голова гудела от обилия ощущений. Но пока не все вопросы прояснены, нельзя расслабиться и отдаться в блаженные объятья сна.

– Ты сказал, что не знаешь, кто ты и как оказался в лаборатории, и вдруг выкладываешь мне столько информации о своем даре. Что это значит? Ты соврал мне в начале? Или вспомнил все? – напряглась я в ожидании ответа.

– Нет, я не врал, – печально вздохнуло существо. – Это сложно объяснить. Я знаю, из какого я рода, где сейчас нахожусь, ну и просто владею всем известной информацией об окружающем нас мире и даже немного больше. Но я не помню ничего о себе как о личности. Я не представляю, откуда я взялся, что я люблю и что ненавижу. Сколько мне лет, есть ли у меня друзья или родные, как долго я спал. У меня даже имени нет, – горько усмехнулся хранитель. Мне стало так жаль его, что я аккуратно погладила пальчиком мохнатую лапу, лежащую у меня на ладони.