Операция "Змей" - [16]

 Прозвучал гонг, извещающий о начале схватки.

 В соперники Скифу был определен высокий и грузный атлет из Ганы по прозвищу Минотавр. Гора мышц производила огромное впечатление на зрителей, но для такого рода состязаний являлась для самого ганца скорее помехой нежели достоинством. Избыточная масса мешала чернокожему парню интенсивно передвигаться и перегруппировываться.

 Для Скифа Минотавр был легкой добычей, и Скиф разыграл перед Штольцем и всеми зрителями «Колизея» натуральное театральное шоу. Первый раунд он почти ничего не делал – просто спокойно ходил по кругу, уклонялся, отводя в сторону голову и другие объекты атаки гиганта. Ни разу, ни огромный черный кулак, ни не менее черная и не менее огромная нога противника не коснулись его тела.

 Второй раунд Скиф назвал бы уроком айкидо. Используя большую массу и слабую реакцию противника, Скиф швырял его, как котенка во все углы ринга. К концу раунда у Минотавра голова шла кругом, и когда прозвучал гонг, он не сразу сообразил в какой угол ему направляться для кратковре-менной передышки.

 Третий раунд Скиф посвятил тхэквондо. Как на ходячей макиваре он демонстрировал на противнике корейское искусство ударов ногами. Мышечный каркас позволял Минотавру держать удары, да и Скиф особенно не вкладывался.

 Четвертый раунд для парня из Ганы был определен Скифом как последний, и в этом последнем раунде незадачливый боец должен был познакомиться с настоящим каратэ…

 - Сейчас этот азиат прикончит нигера, - со злорадством в голосе процедил Штольц; Герцогине было совершенно очевидно, что все происходящее на ринге доставляет ее шефу небывалое плотское наслаждение. – Я не люблю русских, но этот мне нравится…. Так, что с этим парнем случилось после Африки?

 - После ранения в Анболе он лечился в военном госпитале, в котором залечивают раны наемники, затем уволился из легиона. В Америку не вернулся, остался в Европе. Какое-то время участвовал в качестве гладиатора в подпольном тотализаторе, потом купил сингапурское гражданство и документы на имя Афиногена Пака, приехал сюда.

 - Ясно, - кивнул Штольц. - Я хочу досмотреть финал. А ты иди, договорись с его импресарио о встрече.

 Герцогиня поднялась и стала протискиваться к дальнему внешнему углу ринга, где уже праздновал очередную победу и подсчитывал барыши дядюшка Ду-Ин-Бо.

Глава 7. Острова

 В девять двадцать Дантист был в порту. Он без труда нашел шестой пирс. К причальному брусу был пришвартован только один катер. Это был большой катер, можно сказать, яхта. На борту катера красовалась ДНК-подобная змея. Команда из трех филиппинцев затаскивала на борт какие-то тюки, кар-тонные коробки и полиэтиленовые блоки с питьевой водой и напитками. Долговязый рыжебородый моторист, похожий на скандинава, вылез из моторного отсека и вытер замасленные руки ветошью.

 Погрузкой командовал  Аристократ. Он стоял на сером бетонном портале пирса, широко расставив мощные ноги, одетый в серые шорты, серую, военного покроя, сорочку, серую панаму, и казался вертикальной надстройкой над пирсом, его естественным продолжением. В его крепких зубах была зажата толстая сигара. Оно и логично – сигарета при Генкином облике выглядела бы нелепо, и казалось бы, что Аристократ жует зубочистку.

 Дантист внутренне улыбнулся, радуясь встрече. В глазах Аристократа то-же промелькнула радость, но его лицо осталось таким же безмятежным. Дантист подошел к Аристократу, поздоровался и протянул ему визитку Штольца.

 - Господин Тихофф? – Аристократ приветливо улыбнулся и пожал Дантисту руку. – Будем знакомы: Зигфрид Вульф. Добро пожаловать на борт катера. В холодильнике-баре вы найдете прохладительные напитки. Кстати в ка-ют-компании находится еще один гость господина Штольца. – Аристократ незаметно подмигнул Дантисту. – Отправляемся буквально через пару минут.

 Войдя в кают-компанию, Дантист обнаружил Скифа, вольготно расположившегося на мягких подушках желтого кожаного дивана. «За сколько про-дался?», - хотелось пошутить Дантисту, но он понимал, что скорей всего их пишут. Скиф поднялся, и они поздоровались как совершенно не знакомые друг другу люди.

 Катер отчалил от пирса ровно через две минуты и резво двинулся в открытый океан.

 Зинка сидел на открытой веранде морского вокзала за чашечкой кофе и, глядя вслед удаляющемуся катеру, увозящему его друзей в логово Штольца, вспоминал тот момент, когда фактически началась эта операция…

 Это было в Джамалтаре.

 Миссию свою они выполнили (помогли местным патриотам, участникам сопротивления, спасти от репрессий некоторых известных людей Джамалтара) и теперь ожидали собственной эвакуации. Но вместо эвакуации резидент в Джандже поручил им новое задание – выкрасть из зиндана Басмангалея Пророка. Пророк, так называли этого человека в народе, сам по себе, какой-либо значительной фигурой в политике не являлся. Он был лечащим врачом семьи Ташира: успешно врачевал нетрадиционными методами – травами и заговорами, предсказывал будущее и имел огромное влияние на правителя и его семью. Короче говоря, он был Гришкой Распутиным джамалтарского разлива. В народе особой популярностью Пророк не пользовался, даже наоборот, его недолюбливали, и было совершенно непонятно – за-чем его потребовалось спасать. Но приказ – есть приказ. Зинка со товарищи приступил к разработке операции, которая через месяц была успешно завершена. Но при проведении операции они потеряли одного человека – Герцогиню. Девочка заигралась с Басмангалеем и сама не заметила, как попала в его гарем. Нужно было ее вытаскивать оттуда и как можно скорее. Конечно, в спасении Герцогини особо отличился Аристократ, но попался в лапы Басмангалея он, Зинка. Попался по-глупому. Прикрывая отход Аристократа с Герцогиней под мышкой, он скользом получил по лбу отрикошеченную от стены пулю и потерял сознание. Очнулся Зинка после контузии в дворцовом зиндане, а на следующий день его куда-то перевезли, видимо Басмангалей после двух неудач (с Пророком и с Герцогиней) стал сильно сомневаться в прочности стен своего дворца. Перевозили его тайно. Зинка был закован в цепи, и на его голову натянули мешок. Куда его везут, Зинка не знал. Оста-валось надеяться на помощь друзей, но эта надежда была слабой - Басмангалей не идиот, наверняка принял меры предосторожности.