Операция "Волчье сердце" - [43]

— Какой портрет? — насторожилась я, сообразив, что в расследовании дела произошли некоторые сдвиги, о которых, конечно, никто не удосужился сообщить мне.

Я приготовилась, если понадобится, выдирать из волка сведения раскаленными щипцами, но, к моему удивлению, он пошел на контакт добровольно.

— Сержант Кост, расспрашивая людей на рынке, нашел свидетелей, которые видели рядом с Ивонной Эшли некоего молодого человека. По их словам, девушка вела себя странно, неестественно, шла деревянной походкой и не сама — ее поддерживал спутник — выглядела бледной и потерянной. Вполне похоже по описанию на кратковременную потерю ориентации от вживления ментального артефакта — и по времени эта встреча совпадает со сроками, которые назвали эксперты. Со слов свидетелей был составлен портрет, так что, волне возможно, у нас есть изображение вероятного преступника. И именно его Эдварс возьмет в зубы и завтра побежит предъявлять всем тем, кому должен был предъявить сегодня.

— Плохо работаете, — не упустила случая поддеть капитана я. — Подчиненные разболтались, порядка нет!

— Конечно, нет, — покладисто согласился он. — Откуда бы взяться порядку, когда следственную группу внезапно посреди расследования снимают с одного дела и бросают на другое, заставляя перестраиваться чуть ли не в прыжке! Конечно, смерть рядового горожанина — ничто рядом с задетыми интересами Корвинов-Ревенбрандтов…

— Рядом с задетыми интересами короны! — поправила вервольфа я, стараясь не подавать виду, что капитанская отповедь меня уязвила.

 Капитан потер лицо ладонями, невнятно и неразборчиво пробурчав в них, где он видел все дела с участием интересов короны. Точно формулировку я не расслышала, но у меня не вызвало труда подставить недостающее.

Я проглотила усмешку, но вервольф услышал:

— Зря смеетесь, мастер Алмия. Сами увидите… Вообще, это дело мне не нравится все больше и больше. Странности одна на другой.

Я заинтересованно подняла взгляд, и вервольф развил свою мысль:

— Что за необъяснимый выбор хранителя? Почему артефакт, который до того хранили в сейфе в условиях строгой секретности вдруг — отдают старухе, прошу прощения, пожилой женщине, которая мало того, что имеет проблемы со здоровьем, так еще и носит медальон при себе. Сомнительное обеспечение безопасности, не находите, мастер?

— Знаете, капитан, этот вопрос я могу прояснить, пожалуй. — Я задумчиво покрутила чайную чашку. — Это, конечно, не моя специальность, но… Смотрите, если я верно поняла, то с момента получения артефакта Аморелия Ревенбрандт визитов никому не наносила и у себя визитеров не принимала. Верно?

— Да, — согласился капитан, глядя на меня выжидательно.

— Вот именно, — кивнула я и призналась, — Я ваших подчиненных подслушала.

Он хмыкнул:

— Продолжайте, продолжайте!

Что именно, рассказывать или подслушивать, я уточнять не стала. В конце концов, разрешение было дано два раза — вот и будем считать, что и на то, и на другое!

Так что я вернулась к своей мысли.

— В целом, как я уже упоминала, я и близко не специалист по заклинаниям, но, если сложить воедино внезапное затворничество — хотя госпожа Аморелия вела достаточно активную светскую и деловую жизнь — и тот факт, что вот она как раз-таки на защитных заклинаниях и специализировалась, пока не сменила профиль. А также добавить сюда то обстоятельство, что на обнаруженных сегодня тайниках — ни на одном — не было активной магической защиты, то можно сделать предположение.

Я с сомнением посмотрела на капитана, который даже не притронулся к своей чашке с чаем, и сидел напротив меня, слушал с сосредоточенным видом — мерзкий серый свитер (наведение справок о котором ничего не дало, коллеги только пожимали плечами), рукава закатаны по локоть, темные короткие волосы серебрятся в свете магических ламп…

— Не бойтесь, мастер, рассказывайте — я пойму, что вы пытаетесь мне сообщить. Поднапрягусь и пойму!

Я прожгла его возмущенным взглядом — ничего подобного я вовсе не имела в виду! Вслух же сухо сказала только:

— Я просто не хочу вас дезинформировать. Насколько мне известно, подобный защитный прием называют «шкатулочкой». Защита устанавливается таким образом, что многочисленные разнотипные заклинания, от пассивно-сторожевых, сигнальных, до активно-защитных, образуют магическую систему, со множеством слоев защиты. При этом каждый объект, признанный хозяином системы ценным, защищается отдельно — в зависимости от присвоенного ему приоритета. При полной активации дом превращается в надежный форт, который не то что ограбить не удастся — туда без позволения хозяина войти не получится. Глухая магическая защита. Поддерживать ее тяжеловато, но Аморелия — природный маг, силы им не занимать, да она и не рассчитывала, что делать это придется долго. Просто ответственно подошла к краткосрочной обязанности. К сожалению, эта конструкция развалилась вместе со смертью создательницы, и дом остался голым… — немного подумав, я поправила себя, — Или к счастью. А то и следственная группа туда бы не сумела войти.

— Спасибо.

Я чего угодно ожидала, но не этого полного горечи голоса.

— Вы только что внесли окончательную путаницу в эту неразбериху!