Операция «Трест». Советская разведка против русской эмиграции. 1921-1937 гг. - [11]

Наблюдавший эту картину Савинков, обращаясь ко мне, сказал: «Эх, Василий Осипович, добрый вы человек — что вы с ними цацкаетесь? Расстрелять эту сволочь, да и дело с концом. Ведь, попадись мы с вами к этим молодчикам, они ремнями содрали бы с нас кожу. Я только что бежал от них и видел, что они делали с пленными...»

***

Душа поэта суровой воинской дисциплины долго выдержать не смогла. При первом же удобном случае он перебирается в Омск, где входит в состав Сибирского правительства. Многие склонны считать, что это именно Савинков был истинным вдохновителем переворота, благодаря которому адмирал Колчак пришел к власти. В самом деле, почерк узнаваем, жаль лишь, что документально это не подтверждено. Но даже если это действительно было так, то Савинков жестоко просчитался. Александр Васильевич Колчак не очень-то жаловал несостоявшегося цареубийцу и предпочел при первом же удобном случае избавиться от него. Савинков потом всем рассказывал, что Верховный правитель России не захотел быть в тени популярного лидера. Это чепуха. Никакой популярностью бывший террорист не пользовался в войсках Восточного фронта. Больше того, многие офицеры армии Колчака не скрывали своего желания повесить Савинкова, как только представится хороший повод. Не знать этого он не мог. Поэтому и воспринял свое назначение зарубежным представителем Колчака с удовольствием и явным облегчением. За короткий срок он успел перезнакомиться со всеми европейскими лидерами, агитируя их помочь добровольцам, иначе красная вакханалия доберется и до старого света. Особо близкие отношения у него сложились с военным министром Великобритании сэром Уинстоном Черчиллем, который и спустя годы будет с теплотой

вспоминать о мистере Савинкове: «Манеры его были одновременно непринужденными и исполненными достоинства; за свободной и учтивой речью чувствовалось холодное, но не мертвящее внутреннее спокойствие; все это говорило о том, что я нахожусь в присутствии человека незаурядного, в тайниках личности которого волевой импульс соседствовал с сильным чувством самообладания, Я оиущал силу и обаяние его личности».

Не забывал Савинков и про литературную деятельность, которая все больше и больше трансформировалась в журналистику. Надо сказать, весьма талантливую. В Варшаве он редактировал газету «Слово», в Париже руководил бюро печати армии Колчака. В своих статьях он настоятельно советовал действовать только под демократическим флагом, забыв навсегда про возрожденную монархию. Главная его идея заключалась в следующем: отказаться раз и навсегда от бессмысленного лозунга «Единая, Великая и Неделимая Россия», заключить стратегический союз с Петлюрой и польскими войсками. Но Антон Иванович Деникин в достаточно вежливой форме объяснил легендарному террористу, что в его советах не нуждается.

Савинкову многие прочили должность представителя Белого движения в Праге. Немудрено, ведь он очень хорошо знал президента страны Масарика, даже получал от него деньги на убийство Ленина. Однако он решил возобновить знакомство со своим другом по гимназии Пилсудским, ставшим к тому времени лидером Польши. В Варшаве Савинков создает «Русский политический комитет», который, по его расчетам, должен был стать объединяющим стержнем всего антибольшевистского сопротивления. Казалось бы, так и должно было бы произойти. В апреле 1920 года польские и петлюровские части начали наступление против Красной армии. Уже через десять дней были захвачены Киев и большая часть Правобережной Украины. Сам Савинков в тот момент организовал в Польше Русскую народную армию

под командованием генерала Булак-Балаховича, о котором ходила дурная слава. Отвлечемся ненадолго от Савинкова и посмотрим, кому же он доверил командовать армией.

***

Современники так описывали его: «Среднегороста, сухая во-енная выправка, стройный, лицо незначительное, широкие скулы. Говорит с польским акцентом, житейски умен, крайне осторожен. Характеру вполне соответствовала и первая часть его фамилии: «Булак» — человек, которого ветер носит». Он прославился еще в годы Первой мировой. Немцы называли его «рыцарем смерти», отдавая должное его стойкости: в боях он был ранен пять раз, но никогда не покидал свой эскадрон. Георгиевский кавалер остался в строю и после большевистского переворота. Мало того, он единственный из белых вождей, кто служил в армии Троцкого. Однако при первом же удобном случае вместе со своим отрядом перешел на сторону добровольцев Северо-Запада.

После перехода атамана на сторону белых генерал Родзянко подписал приказ об амнистии отряду Булак-Балаховича, офицерам были сохранены их прежние чины. Свою службу в Добровольческой армии в октябре 1918 года он начал с того, что поспособствовал уходу в отставку командира Северо-Западного корпуса генерала Вандама, которого критиковали за нерешительность. Многие тогда считали, что руководить добровольцами должен пользовавшийся огромной популярностью Булак-Балахович. Офицерам импонировали слова георгиевского кавалера: «Я воюю с большевиками не за царскую власть, не за помещичью Россию, а за новое Учредительное собрание». Однако сам он, судя по воспоминаниям князя Вермонт-Авалова, был против назначения командующим корпусом, о чем совершенно открыто и заявил. Булак-Балахович принял самое активное уча-