Операция «СССР-2» - [3]

Павел параллельно пытался через различные структуры разыскать отца, но, пока, безуспешно. Как-то раз мать обмолвилась, что ранее отец работал ведущим специалистом в одном из институтов, который курировал КГБ СССР. Правда, про тематику разработок отец ей никогда не рассказывал, но она знала то, что он имел не только правительственные награды, но высокое научное звание. Обращался Павел и в ФСБ, но там утверждали, что такой человек официально в списках сотрудников у них никогда не числился. Но здесь всё было ясно. Если разработки отца действительно носили особо секретный характер, то, даже, если он и числился в списках сотрудников, то разве они бы сейчас признались бы ему в этом. Интересовался Павел и у своих многочисленных знакомых в России и за её пределами, но, так же – всё безрезультатно. И всё же, Павел продолжал надеяться на будущую встречу с отцом. Мать уверяла, что отец не сошёлся во мнении с очень влиятельными людьми. Вначале его уговаривали помолчать и не поднимать шум, а затем, отец стал получать угрозы в свой адрес, что его объявят изменником родины и предателем государственных секретов со всеми вытекающими из этого последствиями. Обещали, что могут добраться не только до него самого, но и до его родных и близких. Поэтому, отец был вынужден уйти из семьи, а теперь где-то скрывался.

Павел привычно, одной левой крепко держался за здоровенную баранку лимузина, а другой в это время наливал в стакан минеральную воду. Со своими немалыми габаритами он хорошо смотрелся в широком, кожаном кресле огромного лимузина. Так что, и машина, и Павел выглядели одинаково «негабаритными». Автомобиль на дороге, а Павел – по жизни. Правда, в его теле не было ни одной капли жира, одни накаченные мышцы. Ещё в самом начале девяностых он стал тренироваться под руководством друга отца в секции боевого самбо, тягал штангу. Не бросил занятия и, когда его с головой накрыл бизнес. Считал, что в здоровом теле – здоровый дух, да и бизнесу полезней, если его хозяин вовсе не какой-нибудь рохля-ботаник, а крепкий, тренированный парень. Ведь, всякое в жизни может случиться. Павел пытался разузнать о местоположении отца и у своего тренера, но тот не отвечал на вопросы, а лишь отводил взгляд и говорил, что надеется, что придёт время и Павел ещё будет гордиться своим отцом.

Несмотря на неровности дороги и пролетающие по «встречке» автомобили, в салоне лимузина стояла абсолютная тишина и спокойствие. Звукоизоляция была исключительно хорошей. Лишь еле-еле слышен равномерный гул семилитрового движка, да иногда приветственные гудки соседей по дороге. Неровности асфальта абсолютно не ощущались. Машина катила словно по только что отциклёванному паркету. Знаменитого старичка советского автопрома, несмотря на его преклонный возраст, уважали все водители. Даже дорожная полиция брала под козырёк, когда чёрный великан величаво проплывал мимо них. Было в этой машине что-то такое, что и через полвека заставляло людей относится к ней с уважением. Минералка из стеклянной бутылки тонкой струйкой текла в гранёный стакан, а тот, будто бы намертво приклеился к небольшому столику, разделявшего водительское сидение и сидение пассажира. До того был плавным ход у машины, что вода в стакане ровной линейкой держала уровень и ни капли из неё не выплеснулась, даже если на дороге внезапно попадались колдобины. Сей фокус Павлу нравилось показывать своим новым знакомым и партнёрам по бизнесу. Те, кто ещё был не в курсе, до хрипоты спорили с ним и бились об заклад, что такое просто невозможно. У них, мол сверхдорогие «Бентли» или там «Мазератти», но такой фокус и на их машинах не прокатит, а тут какой-то старый, полуржавый лом, хоть и из правительственного гаража. Тем более, что это – «совковый» автомобиль, как некоторые из них высокомерно утверждали. Но уже через полчаса езды по гравию им приходилось выкладывать проспоренную сумму и тогда, они совершенно другими глазами смотреть на павловский антиквариат. А тот лишь только хитро улыбался и забирал у ценителей западных машин проспоренные деньги.

Павел посмотрел на спидометр. Стрелка замерла на отметке «сто сорок километров в час». Протянул руку за стаканом с минералкой, поднёс его ко рту, но тут мимо него, с выездом на «встречку», через сплошную разделительную полосу на обгон пулей вылетело ещё одно наследие советского автопрома. Не менее знаменитая и всенародная любимица тех далёких лет – вазовская «копейка». За её рулём сидел седовласый старичок. Он лихо крутил баранку, не обращая на Павла никакого внимания. Отчаянно ревя клаксоном и мигая фарами, «Жигуль» с трудом разошёлся с летящий прямо ему в лоб в лоб тяжёлым тягачом с прицепом. Тому даже пришлось немного уйти в сторону. Прицеп «загулял» по обочине, поднялись клубы пыли, а водила нервно заревел своим сверхмощным клаксоном. Павел так и остался с недонесённым до рта стаканом, как мимо него пронеслась ещё и чёрная «Волга». Причём, двадцать четвёртая модель, но, опять же, просто в идеальном состоянии. Даже государственный номерной знак на автомобиле был чёрного цвета с нанесёнными на нём белым советским госномером. Павел, как истинный коллекционер, даже с удовольствием цокнул языком. Обе машины блестели не отреставрированным никелем, а явно ещё оригинальным, заводским.