Операция «Оверлорд». Как был открыт второй фронт - [141]

Лейтенант Филип Рейслер из 2-й бронетанковой дивизии сидя дремал в башне своего «Шермана» у поворота разбитой машинами дороги; его экипаж, до крайности уставший, спал внутри танка. Вдруг он услышал за собой незнакомый шум мотора, обернулся и увидел немецкую полугусеничную машину, которая быстро приближалась; солдаты в машине смеялись, очевидно над американцами. Машина на полном ходу врезалась в танк, остановилась, и из ее радиатора со свистом пошел пар. Водитель машины в ужасе рвал за ручки и рычаги управления, пытаясь дать задний ход, а Рейслер столь же растерянно и неуклюже возился с пулеметом, ногой разбудив наводчика орудия. Немецкий пулеметчик открыл из пулемета отчаянный огонь, а машине удалось свернуть в обход танка. Американцы 75-мм снарядом прямой наводкой вывели ее из строя; она развернулась поперек дороги и загорелась. А пулемет Рейслера, имевший общую ось с орудием, доконал членов экипажа, когда они выскакивали из горевшей машины. В это время из-за поворота появилась вторая полугусеничная машина, она объехала танк, остановилась у горевшей машины и тут же получила удар вторым 75-мм снарядом, который выбросил на дорогу почти всех оставшихся в живых. Один из них в шоке подошел к танку, прислонился к нему, тряся головой. Рейслер нажал на спусковой крючок своего пистолета. Выстрела не последовало, что немало испугало самого Рейслера. Тем временем немец быстро вскарабкался на насыпь у сада, ухмыльнулся взбешенному американцу, повернулся к нему спиной и не спеша скрылся за деревьями. Три других немца шли к танку с поднятыми вверх руками. Экипаж танка завел с ними разговор. Рейслер посоветовал одному из них спрятать свои наручные часы в носок, так как военные полицейские наверняка заберут их.

Спустя несколько минут на дороге появился командир батальона. Он подошел к Рейслеру и взял из его танка рацию. Его собственный танк, сказал он, немцы подбили… Из сада ударила автоматная очередь. Полковник схватил автомат и опустошал обойму за обоймой по деревьям, пока не успокоился; затем он вместе с Рейслером направился к своему подбитому танку. Лейтенант заглянул внутрь танка и с ужасом увидел на месте водителя лишь нижнюю половину тела. Взглянув наверх он увидел остальную его часть, повисшую на телефонных проводах, в футах двадцати над головой; одна рука тихо покачивалась.

Зенитный батальон 17-й моторизованной дивизии СС был полностью уничтожен в результате атаки с воздуха. «Войска научились проигрывать сражения довольно спокойно, — говорил один из оставшихся в живых, сержант Штоубер. — Мы знали, что самое важное — это держаться вместе. Но мы увидели, что американцы научились осуществлять прорывы, пренебрегая своими флангами, стремились занять 370 перекрестки дорог, чтобы воспрепятствовать отходу машин и тяжелого боевого оружия. Мы потеряли огромное количество боевой техники и имущества».

26 июля 8-й корпус присоединился к наступлению на правом фланге. Миддлтон был вынужден использовать 8-ю и 90-ю дивизии во главе наступающих сил корпуса, так как только с их позиций открывался приемлемый проход через топи и болота. Обе дивизии вызвали горькое разочарование у руководства 1-й армии, не сумев существенно продвинуться вперед. Однако на следующее утро с рассветом обнаружилось, что немцы ушли со своих позиций вследствие развала их левого фланга, оставив перед 8-й и 90-й дивизиями только обширные минные поля, чтобы задержать продвижение 8-го корпуса.

Чувство приятного возбуждения, какое они не испытывали со времени освобождения Шербура, возможно, ни с чем не сравнимое с 7 июня, овладело американцами, когда они неслись через деревни, где их приветствовали со всей теплотой граждане, у которых дома, имущество и скот остались целы и невредимы. «По существу, именно для таких маршей по дорогам и была предназначена американская армия, особенно ее бронетанковые дивизии, — писал Рассел Вейгли. — Страсть к движению вперед, столь присущая американскому характеру и американским традициям, принесла в армию все лучшее в ее солдатах, их энергию и техническую изобретательность».[219] Облепив танки или усевшись в полугусеничных машинах, пехотинцы весело махали руками французам и неслись в юго-западном направлении. Обгоревшие и почерневшие немецкие автомашины по обочинам дорог свидетельствовали об успехах союзных истребителей-бомбардировщиков, расчищавших путь наступающей армии. Несмотря на усилившееся 28 июля сопротивление к востоку от Кутанса, боевое командование В 4-й бронетанковой дивизии корпуса Миддлтона в тот вечер подошло к городу с юга. «Основное событие сегодняшнего дня, — отметили в журнале боевых действий 1-й армии, — произошло тогда, когда значительное количество вражеских танков, машин и орудий было заблокировано на дорогах в районе Ронси- Сен-Дени-ле-Вети частями 2-й и 3-й бронетанковых дивизий; противник был разбит в пух и прах огнем танков, артиллерии и средствами авиации». Лейтенант Эйхен из 120-го пехотного полка сказал: «Теперь мы надеялись гнать их через всю страну в Германию. На вершине холма или на стыке дорог иногда встречалось несколько танков или 88-миллиметровок, ведущих огонь, но всю остальную часть недели мы просто неслись вперед».