Операция «Молот». Операция «Гадюка-3» - [45]

На мгновение рэкетир обомлел от столь неожиданного упоминания о его несуществующих жемчугах, но затем кивнул.

— Нет-нет, Кэти, — продолжал Карстерс, — только вы и ваша чистая девичья кр-р-расота увлекает меня, заставляет трепетать и пылать мое сердце.

— Я бы сказала, что вы скорее всего опьянены собственным шармом.

— О жестокая! — возопил он, когда они приблизились к столу для игр в кости.

— Вот ваша любимая игра, — предположил Пикелис.

Его дочь тут же отрицательно замотала головой.

— Нет, папа, это не подходит Пи-Ти. Слишком вульгарно, ведь так?

Разведчик усмехнулся.

— Да, слишком низкопробная забава.

— Она не может вызвать сильных ощущений в душе человека, привыкшего в приключениях оттачивать свою сноровку и ум. А тут слишком многое зависит от слепого случая, так?

Карстерс вновь поднес ее ладонь к губам и запечатлел на ней благоговейный поцелуй.

— Так, моя дорогая. Как же вы меня понимаете! — признался он.

— А вы ведь совсем не игрок, Пи-Ти, — осуждающе заметила она.

Он вздохнул.

— У меня нет дурацкой привычки швырять деньги на ветер, если вы это имеете в виду, Кэти. Я с большим удовольствием делаю деньги. Ваш отец сможет меня понять, я полагаю.

Пикелис кивнул.

— Значит, карты?

— Да, Джон. Я попытаю счастья в нескольких партиях. Вы присоединитесь ко мне?

Они уселись за ближайший столик для игры в «двадцать одно», и банкомет, замешкавшись на мгновение, смущенно напомнил им, что у них нет фишек. Карстерс извлек из кармана десять пятидесятидолларовых купюр и взглянул на главного гангстера. Пикелис невозмутимо добавил пять стодолларовых бумажек, и через каких-нибудь полторы минуты перед ними уже лежали горки фишек, и игра началась. Пикелис внимательно наблюдал за движением рук противника. Карстерс играл рискованно. Рискованно, но умно, подумал про себя рэкетир. Через сорок минут богатый холостяк стал богаче на триста семьдесят долларов.

— Итак, «двадцать одно» — это ваша любимая игра? — предположил Пикелис, когда симпатичная официантка — около пятнадцати фунтов лишнего веса, но все излишки размещены очень компактно, — поставила перед ними наполненные стаканы.

— Не совсем. Я предпочитаю покер.

— Конечно, покер, — произнесла за его спиной Кэти. Она стояла, почти прислонившись к нему своим теплым, источавшим аромат обещания телом. — Конечно же, покер. Покер куда более боевая игра, а, Пи-Ти?

— У меня от вас нет секретов, радость моя, — ответил второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов.

У нее были сногсшибательные духи, и жар ее тела, казалось, усиливал пьянящий эффект их букета.

— Я и сам люблю покер, — произнес седеющий рэкетир, тщательно интонируя каждое слово.

Он допил виски и вопросительно посмотрел на гостя.

— Почему бы и нет? — с готовностью ответил Карстерс.

Оба встали, собрали свои фишки и двинулись к соседнему столу, где сражение в покер было в самом разгаре. К концу третьей сдачи Пикелис осознал всю глубину оценки, данной гостю его дочерью. Карстерс играл в покер так, словно охотился на тигров в бирманских джунглях — напористо и беспощадно. Это была и впрямь настоящая война, и блондин-миллионер явно вел ее с удовольствием. Это была особого рода война, очень личного свойства — дуэль. Не то что бы Карстерс хотел прикончить именно Пикелиса, он был готов разгромить, их всех — каждого игрока, оказавшегося за столом. Он намеревался выйти из игры победителем. В каждой из четырех сдач он выигрывал три — иногда рискуя, иногда коварно блефуя, но неизменно красиво и с хладнокровным изяществом.

Пикелис изучал его, пытаясь понять, что же за человек сидит перед ним и в какую игру он играет.

Этот человек был искусным, жестким, восхитительным и непостижимым, как и его игра.

— Вы играете как профессионал, Пи-Ти, — заметил рэкетир с нескрываемым уважением.

— Мне нравится думать, что я самый профессиональный из всех любителей, Джон, — ответил Карстерс.

— Во всем, — вставила Кэти Пикелис.

— Это предложение или укор?

Она ответила не сразу.

— Это просто интуитивное суждение женщины. Я ведь только говорю то, что сказал папа. Вы играете, чтобы выигрывать.

Второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов умудрился кивнуть, передернуть плечами и улыбнуться одновременно.

— Мне нужны деньги, — сделал он ответный выпад, — и я обожаю сам процесс игры.

Джон Пикелис покачал головой.

— Всем в этом зале нравится процесс игры, и риск, и то ощущение собственного превосходства, которое возникает всякий раз, когда ты даешь окружающим понять, что тебе по карману азартные игры, — возразил практичный главарь гангстеров. — Я как-то пару лет назад видел по телевизору выступление врача, который утверждал, что многие из тех, кто увлекается азартными играми, настолько неустойчивы психически, что иногда стремятся к проигрышу. Но вы похожи на меня, Пи-Ти. Вы стремитесь только к выигрышу, а это нормальное человеческое желание.

Он нравился главарю гангстеров.

Что открывало неплохие перспективы.

— Вот видите, я же говорил вам, что я самый нормальный человек, — съехидничал Карстерс, обращаясь к девушке. — Вы правы, Джон, — продолжал он, обернувшись к ее отцу, — я играю только в те игры, которые мне нравятся, игры, в которых я силен, и я играю, чтобы выигрывать. А вы тоже очень и очень неплохо играете в покер.