Операция «Мираж» - [54]

— Смелое предложение, но очень рискованное, — все еще осторожничал Дуглас.

— В нашей работе без риска много не добьешься! — с жаром заговорил Перси.

— Согласен, но горячность и жажда мести, Марк, это не лучший советчик.

— Я буду холоден как лед!

— Одного этого будет мало.

— Змеей извернусь, но негодяй будет в наших руках!

— Марк, не будем забегать вперед, — тянул с окончательным решением Дуглас и предложил: — Соберись с мыслями, а вечером я жду письменные предложения. Но иллюзий не строй, сам знаешь, окончательное решение зависит не от меня.

— Я все понимаю, Дик! Спасибо за поддержку. Я… — больше у Перси не нашлось слов.

— Все о'кей, Марк! До вечера, — закончил разговор Дуглас.

Перси возвратился к себе в кабинет и, сгорая от нетерпения свести счеты с ненавистным Фантомом, сел за разработку. И когда документ был готов, он поднялся к Дугласу. Тот, отложив в сторону все дела, внимательно, от первой и до последней строчки прочитал предложения Перси, внес несколько несущественных правок и утвердил. На следующий день документ был отправлен на рассмотрение в Лэнгли. Последнее слово оставалось за Директором ЦРУ.

Глава 10

Столица Абхазии Сухум изнывал он невыносимой июльской жары. К полудню на улицах начинал плавиться асфальт, металлические крыши домов раскалялись как сковородки, а от обжигающе-горячего воздуха перехватывало дыхание. Город напоминал огромную печь. Легкий бриз, потягивавший со стороны моря, был не в силах остудить жар, исходящий от прокаленного солнцем бывшего главного корпуса санатория Московского военного округа, в котором теперь размещался объединенный штаб командования коллективных сил по поддержанию мира в зоне грузино-абхазского конфликта.

Кабинет начальника отдела ФСБ полковника Бориса Быстронога располагался на втором этаже. Но даже заросли олеандра, поднявшиеся до уровня окна, не спасали от палящих лучей. Быстроног, а вместе с ним Кочубей и Остащенко, второй час вымучивавшие из себя план проведения явки с агентом Багратионом, чувствовали себя как в парилке.

Первым иссякло терпение Остащенко. Залпом осушив стакан минералки, он заявил:

— Все, ребята, я больше не могу! Забираюсь в море, и буду сидеть до ночи!

— Да, надо сделать перерыв, в голову уже ничего не лезет, — согласился с ним Кочубей.

Быстроног посмотрел на часы, приближалось время обеда, и предложил:

— Совместим приятное с полезным.

— Это же как? — оживился Остащенко.

— Проскочим в Ущелье. Прохлада и отличный шашлык.

— Едем! — поддержал его Кочубей и заверил: — Юра, не пожалеешь. Место обалденное!

— А от меня, что-нибудь останется, когда доберемся? Может лучше на речку, к Акопу в Бамбуки? — колебался Остащенко.

— Лучше в Ущелье. Это недалеко, сразу за Гумистой, — пояснил Быстроног и, запихнув кипу документов в сейф, направился к двери.

Остащенко, прихватив с собой недопитую бутылку с минеральной водой, присоединился. Дежурная служба у Быстронога была поставлена как надо, не успели они дойти до стоянки, как появился УАЗ и, взвизгнув тормозами, остановился перед ними. Дверца распахнулась.

Быстроног плюхнулся на переднее сидение и распорядился:

— Женя, едем в Ущелье!

— В какое, товарищ полковник? — уточнил он.

— За Гумисту! Не забыл, где это?

— А-а, понял! — подтвердил Евгений и, лихо развернув машину, утопил педаль газа. Николай с Юрием стащили с себя вымокшие до нитки рубашки, открыли окошки. Ближе к Гумисте повеяло речной свежестью, они оживились, и с любопытством посматривали по сторонам. Остащенко остановил взгляд на печальных обелисках перед мостом. С них смотрели молодые, строгие лица тех, кто на этом рубеже в 1992 году ценой своих жизней остановил грузинскую бронированную армаду, вторгшуюся в Абхазию. Он с ожесточением сказал:

— Везде одно и то же. Что здесь, что в Чечне, что в Сербии. Мерзавцы-политики! Они дерутся за трон, а простые ребята расплачиваются своими жизнями.

Быстроног с Кочубеем промолчали — им нечего было добавить. Они за свою службу в Осетии и Чечне повидали всякого. Через несколько минут слева, сквозь буйную южную зелень диковинным каменным цветком проступил ресторан «Ущелье».

— Приехали! Тормози, Женя! — приказал Быстроног.

Евгений нашел среди развалин свободное место и остановился.

— Да! Ну и местечко. Боря, и что мы тут будем делать? — недоумевал Остащенко.

— Пока предлагаю расслабиться и заморить червячка. За мной, ребята! — позвал Быстроног.

Кочубей с Остащенко, на ходу надев рубашки, поспешили за ним. Борис перешел дорогу и исчез в разломе скалы. Юрий шагнул под каменную арку и ахнул. Искусница природа сотворила здесь настоящее чудо. То, что уцелело после войны и устояло перед безвременьем, поражало воображение. По берегам горной речушки, которая то стремительными водопадами срывалась с головокружительной высоты, то расплескивалась тихими лагунами, располагались просторные террасы и манящие своей загадочностью гроты. От палящих лучей солнца этот нерукотворный храм природы защищал зеленый шатер из дикого винограда и хмеля.

Спустившись на нижнюю площадку, Быстроног в поисках подходящего места осмотрелся.

— Боря! Привет! — окликнули его.

Он поднял голову и радостно воскликнул: