Операция «Ледокол» - [20]

— Лишь только то, что на следующей недели мне хотелось бы привести вас лично к убежищу фон Глёды в Финляндии, после того как мы проведем слежку на базе «Русак», мистер Бонд. Я надеюсь, вы составите мне компанию в поездке в Россию и там лично понаблюдаете за всем происходящим?

Джеймс Бонд еле поверил своим ушам: кагэбэшник в буквальном смысле заманивал его в самый центр своей паутины под предлогом наблюдения за хищением оружия в особо крупных размерах! И трудно было сказать, действительно ли это наблюдение являлось основной целью операции «Ледокол», или же вся операция была простой ловушкой, тщательно приготовленной для того, чтобы поймать Бонда на Советской территории.

Этой последней версии и боялся М. Об этом он и предупредил Бонда перед тем, как отправить его на Мадейру.

6. БЕСТИЯ ПРОТИВ МОНСТРОВ

Все четверо участников операции договорились встретиться за ужином, что несколько расходилось с планами Бонда. На кратком инструктаже в Колином номере стало совершенно очевидно, что все предостережения М о возможной — и опасной — двойной игре в этом неспокойном квартете были далеко не напрасны. Если бы не намек со стороны Брэда Тирпица, то имя графа Конрада фон Глёды не прозвучало бы вовсе, а по словам самого М этот таинственный человек в любом случае был ключевой фигурой для разведывательной операции. К тому же Коля не удосужился огласить полный список более опасного вооружения, пропавшего из «Русака». И если Брэд Тирпиц, несомненно, был так же хорошо проинформирован, как и Бонд, то Ривке, по всей видимости, не было известно практически ничего. Да и вся структура предложенной операции, включая эту работу по наблюдению за вторым крупным хищением с Российской территории, ничего хорошего собой не предвещала.

И хотя они согласились вместе поужинать, Коля все же продолжал настаивать на том, чтобы в течение сорока восьми часов все участники «Ледокола» вернулись в Финляндию, в зону операции. Он даже предложил место для следующей встречи, которое все одобрили.

Бонд намеревался сперва разобраться со своими личными делами и уж только затем ехать в суровую Арктику. Вряд ли, решил Бонд, кому-нибудь придет в голову, что он сразу двинется в путь. В воскресенье утром с Мадейры было несколько рейсов, и Бонд не сомневался, что за ужином Коля будет раздавать советы о том, каким образом им следует разделиться для дальнейшей поездки, и уж конечно, Джеймс Бонд не собирался ждать инструкций от Коли Мосолова.

Выходя из Колиного номера, он извинился перед Ривкой, что не сможет выпить с ней в баре, и направился в свою комнату. Через пятнадцать минут Джеймс Бонд уже ехал на такси в аэропорт «Фуншал». Там он долго прождал: была суббота, а трехчасовой рейс он пропустил. В итоге Бонд покинул Мадейру лишь в десять вечера, на последнем рейсе, который в это время года бывает только по средам, пятницам и субботам.

В самолете Бонд обдумывал свой следующий шаг, зная, что его коллеги начнут прибывать в Лиссабон, лишь начиная с первого воскресного рейса. Бонду было предпочтительней оторваться от них и выехать в Хельсинки задолго до того, как кто-нибудь из них попадет на материк. Ему и тут повезло: по расписанию после последнего рейса из Фуншала вылетов из Лиссабона уже не было, но из-за непогоды в Голландии задерживался утренний рейс в Амстердам авиакомпании «КЛМ». К тому же там имелось свободное место. Наконец в четыре утра Бонд прибыл в аэропорт «Скипхол», в Амстердаме. Он взял такси прямо в «Хилтон интернэшнл», где даже в столь ранний час сумел заказать себе билет на рейс «Финнэир» N 846 до Хельсинки, который отправлялся этим вечером в пять тридцать.

В номере Бонд быстро проверил свою дорожную сумку и специально разработанный для него дипломат с потайными отделениями, в которых хранились два кинжала «Сайкс Фэирбэирн» (они на вооружении у коммандос) и автоматический пистолет «Хеклер и Кох» П-7. Тайники не просвечивались рентгеноскопами в аэропорту и не поддавались обнаружению при более тщательных досмотрах. Ассистентка начальника отдела «Кью», Энн Рейлли (известная всем как Кьют (милашка)), довела это изобретение до такого совершенства, что наотрез отказывалась раскрывать его технические секреты даже своим коллегам по отделу. Что касается пистолета, то после некоторых нападок (в основном со стороны Бонда) Кью все же согласился, что автоматический пистолет «Хеклер и Кох» П-7 (у него мягкий спуск и 9-ти миллиметровый калибр) лучше, чем несколько громоздкий ВП-70, у которого долгая автоматическая перезарядка. К тому же пистолет П-7 был легче и более походил на его старый любимый «Вальтер ППК», теперь уже запрещенный Службой безопасности к использованию…

Перед тем как принять душ и лечь спать, Бонд отправил телеграмму — молнию Эрику Карлссону, в Рованиеми, в которой сообщил инструкции по поводу своего «Сааба», затем позвонил дежурной, попросив разбудить его в одиннадцать пятнадцать и подать к тому времени завтрак.

Спал Бонд спокойно, даже несмотря на то, что глубоко в подсознании его продолжали терзать мысли о Мосолове, Тирпице и Ингбер, особенно о Мосолове. Проснулся он со свежей головой, хотя и продолжал думать только о них.