Операция «Джокер». Личный шпион Президента - [7]

“». Конечно, автор всемирно известен, перебрался в Копенгагенский университет и возглавил Центр теоретической астрофизики. Небось, унаследовал кабинет самого Нильса Бора. «А кто я? Провинциальный и почти безработный доктор наук. Только и хромой конь перед живодерней способен взбрыкнуть».

— Сеня, кончай жечь свет. Иди спать, — прозвучал чуть осипший голос из спальни.

— Бегу, солнышко! — помилованный Жулин рванул под бок к жене.

Задремал почти сразу, и тот же невидимка из мрака нашептывал крамольные мысли о квантовой машине, способной пробить стену, защищающую вселенную от парадоксов. Диван помалкивал, его пружины своё уже сказали.

Панель из высокопоставленных сотрудников ЦРУ и ФБР собиралась нерегулярно. Постепенно обрастало мхом поручение Белого дома: «Изучить антитеррористический опыт ФСБ и СВР». Фактически: разобраться в обстоятельствах и причинах провала операции «Рагда». Хотя официально США её не проводили: Агентство действовало через «прокладки» — союзнические спецслужбы. Соответственно, мероприятия не документировались. Отрывочные материалы и дозированные ответы сотрудников не давали полной картины, хотя делали вероятным уже сложившееся убеждение: «Цепь ошибочных решений при выборе методов и исполнителей». Грохнуть российского президента и еще кучу народа на Красной площади не удалось, а так хотелось! Скрытая от общественности злость в Овальном кабинете требовала козла отпущения. Теперь оставалось определить уровень, на котором будут выбраны виновники провала. И здесь в дело вступали соображения не оперативные, а политические. На Белый дом ответственность не свалишь и новый Директор ЦРУ назначен уже после фиаско, потому следует выбирать среди управленцев более низкого уровня и их зарубежных коллег-соучастников. Кофе выпито море, а результата по-прежнему нет. В действие вступил извечный принцип работы чиновников: «Не знаешь, что делать — ничего не делай». Окончательные выводы вновь отложили на потом.

Шеф Управления планирования разведопераций с облегчением уехал в Лэнгли: ему-то известно, что «Рагда» завалилась из-за него, хотя даже себе вслух не признавался. Огорчало, что вину не удалось переложить на Джека Макалистера — прежнего начальника русского отдела ЦРУ. «Хорошо хоть, что старый „Кошколюб“ вовремя ушел в отставку и свалил в Коста-Рику, иначе поднял бы пыль в Вашингтоне, в меня бы пальцем тыкал. Хоть бы сдох поскорее». Оставалось сгрузить дерьмо на английскую MI-6, подкинувшую кандидатуру русского предателя — товарища Грига. «Сукин сын обвел нас вокруг пальца!»

Коллега босса УПРО задержался в нью-йоркском офисе, поскольку у него появились сомнения. Для руководителя службы контрразведывательного обеспечения ЦРУ сомневаться входило в служебные обязанности, а за восемь лет на данном посту стало «навязчивым поведенческим нарушением», как определил бы опытный психиатр. Маниакальность не означает, что подозрения беспочвенны. Сейчас перед контрразведчиком сидела женщина лет тридцати, простоватая на вид и очень умная. Последнее качество делало Полину менее привлекательной для мужчин, которые, чуть пообщавшись, переводили её в разряд девушек, не умеющих нравиться и страдающих заморочками. А как не страдать, когда родители сослали в США в целях получения «лучшего образования». К окончанию колледжа у российской школьницы возникла проблема: папаша-банкир разорился, а поступление в университеты «Лиги плюща» не для бедных. Будь американской гражданкой, взяла бы учебный кредит в банке. И стипендию ни один из «плющевых» ВУЗов не предложил, однако из Джорджтауна пришло приглашение на собеседование. В ходе него два «преподавателя» предложили оплатить учебу бывшей (по рождению) россиянки и новоявленной (по проживанию) американки с условием поступления на работу в ЦРУ. На Родину ничего и никто не манили, в Штатах абитуриентка прижилась, от того и согласилась. Пролетели годы, и теперь занималась самой трудной оперативной работой — поиском чужих шпионов среди своих. «Чужой» в Управлении, по определению, тот, кто работает на Москву.

— Поли, «Группа анализа и обобщения опыта» шерстит операцию «Рагда». Изучает провал дружественных спецслужб, формально говоря. Указание на сей счет поступило устное, с самого верха. У нас досье по данному проекту не велось, так, разрозненные мазки попадаются в файлах. Ты в курсе, как оно бывает. Сдается мне, что не чисто в нашей «фирме». Уж больно смачно КГБ приложил «Рагду».

Полина, привыкшая мыслить логически, кивнула: а) знала, как обделывают темные дела; б) в самых тяжелых случаях шеф всегда использовал старинную аббревиатуру для обозначения коварства российских спецслужб. Оставалось сделать стойку в ожидании команды «ату».

— Посмотри, что можно раскопать. Допуск оформлю. Не нравится мне поведение иных начальников: глава УПРО явно хочет отвести от себя подозрения и перевести стрелки на руководителя русского отдела, а тот быстренько ушел в отставку. И, странная история, — на секунду усталые глаза контрразведчика утратили фокусировку, — в России убиты все участники операции. Чекисты — жесткие парни, но зачем убивать ВСЕХ?