Операция «Джокер». Личный шпион Президента - [43]

— А если не получится? — у разведчика на миг захолонуло сердце.

— Будет «бум» — аннигиляция.

— «Бум» или «бабах»?

— Зависит от массы, Принципиальное ограничение: объект должен быть живым.

— Почему? — брови Алехина уехали вверх.

— Потому! Энтропия и т. д., и т. п. Вам не разобраться, честно говоря, и сами-то не до конца понимаем. Теоретические наметки я набросал, только сырые еще, совсем сырые. Проще поставить эксперимент, чтобы убедиться в правильности догадки, чем объяснить сам процесс. На последнее уйдут годы, наверное. Что скажите?

— Знаете, Арсений, театральная массовка на заднем плане постоянно бормочет единственную фразу: «Что говорить, когда говорить нечего». У меня роль без слов, вернее, я — зритель.

— Не согласен, вы, скорее, режиссер. Смотрите из пустого зала, как идет постановка пьесы.

— Х-ха, льстите! — шпион решил разрядить атмосферу. — Вы и Валерой тогда авторы. Кто исполнит роль Гагарина?

— На главную роль предлагаю муху. Объект достаточно мелкий, если «бум» выйдет. И достаточно большой, чтобы оценить воздействие процесса на организм.

— Вдруг дрозофила вернется не с шестью лапками, а с четырьмя?

— Или с восемью. Кстати, я имел в виду обычную муху, но дрозофила лучше подойдет: мельче и «бум» потише. В лаборатории биозащиты позаимствуем. Вот с энергией незадача…

— Имел беседу с мадам Дадашьян, она обещала выделить электричество в долг. Чуть позже оплатим, Дрик-старший найдет деньги. Его сын на связь не выходил с вами или Валерием?

— Нет, насколько знаю.

— Тогда пошли, а то нас продует свирепый сквозняк, — Алехин махнул рукой в сторону вращающегося пропеллера. — О прорыве должны знать трое: вы, Валера и я. Иначе здесь обоснуется «гестапо», и ваша «шарашка» перейдет на казарменный, если не лагерный, режим. Понятно изъясняюсь?

— Вполне, только что говорить сотрудникам про эксперименты?

— Ничего, пусть готовят аппаратуру. А вы ходите раздраженный и молчаливый, мол, оказались в тупике.

Алехин через прикрытые веки наблюдал за суетой в лаборатории, посмеиваясь про себя: «Скоро персонал эвакуируют, останутся двое. Жулин начнет отсчет „десять, девять…“, повернется вопрошающе ко мне, и я скомандую: „Пуск разрешаю“. Потом бабахнет. И что по итогам доложу Президенту?» В оперативном плане данный вариант представлялся наименее сложным. Если эксперименты провалятся, то следует через Дрика-младшего дать утечку американцам. «Подкинем сенсацию, что в НИИ совершено эпохальное открытие, заманим в Ульяновск их агентов, а лучше оперативников. Громко накроем шайку и свалим её провал на шефа УПРО. В ЦРУ скандал, наш Директор в белом смокинге, № 1 нежно смотрит на Чудова, мне дарит щенка от своей лабрадорши».

Большие сложности появлялись в случае успеха тройки Жулин-Валерий-Муха. Последует потрясение основ науки и политики. Мир станет иным. Нет, в чисто шпионском плане, операция получит нужную подпитку, однако её цель изменится кардинально. Вместе с компрометацией пусть важного, но всего лишь руководителя ЦРУ, придется создать дезинформационную завесу вокруг величайшего из открытий. Завесу абсолютно непроницаемую, абсолютно реалистичную и абсолютно лживую. Решение просматривалось — часы раздумий потрачены не зря. Только согласится ли Лидер на крайне рискованный обман? Пройти по лезвию для Матвея привычно, хотя каждый раз внутри холодело при мысли о последствиях неудачи. На сей раз ставки высоки как никогда.

— Подготовка завершена, Матвей Александрович. Персонал покинул помещение. Нам бы следовало укрыться, тут имеется клетка Фарадея.

— И чем она поможет? — разведчик скептически глянул на куб из металлической сетки.

— Возможны всплески электромагнитного поля. И ваш мобильник лучше туда поместить.

Прозаический поворот рубильника оживил аппаратуру, нажатие кнопки вызвало усиление запаха озона. И НИЧЕГО! Ничегошеньки не случилось! Выйдя из защитной камеры Алехин и Жулин поспешили к цели — пластиковому контейнеру для дрозофилы. Насекомое спокойно перебирало задними лапками, оставшись невредимым. Физик включил скоростную видеокамеру: НОЛЬ! Муха никуда не исчезала, сиднем сидела в прозрачной коробочке в течение эксперимента — трех его секунд. Датчики зафиксировали как расход энергии, использованной для прыжка, так и ее возврат.

— Что произошло? — спокойно спросил Алехин.

— Не знаю. Аппаратура сработала штатно, а муха, видимо, нет. Нужно время для анализа. Извините.

— Было бы слишком оптимистично надеяться на положительный результат с первого раза, — философски изрек разведчик, которому полегчало. — Пошли обедать.

В столовой не пришлось ничего объяснять членам группы. Мина Арсения испортила аппетит даже проголодавшимся. Не унывал лишь ревизор, хлебавший харчо алюминиевой ложкой: «Продам пустышку цэрэушникам, задорого! Поеду в город, свяжусь с Чудовым и начнем Большую игру». Уехать не удалось, за стол подсел мрачный от неудачи Математик.

— Нужен компьютерный анализ видеоматериала.

— Зачем? — удивился москвич. — Ясно, что неудача.

— Именно поэтому. Требуется суперкомпьютер, а в НИИ его нет.

Жулин кивнул, мрачно, с некой безысходностью, но согласно.

— Хорошо, позвоню в Саров, — Алехин достал мобильник спецсвязи, набрал Чудова. — Соедини меня с Академиком, скажи, вопрос срочный и принципиальный.