Операция «Джокер». Личный шпион Президента - [19]

Жулин с горечью взирал на питомцев, не зная какие слова сейчас слетят с его губ. Собственный теоретический прорыв и работа Валерия открывали ошеломляющую перспективу на будущее — есть, что праздновать. Отсутствие финансирования закрывало перспективу на завтра — есть, что оплакивать. Взял химическую пробирку — 14 × 120 мм — и решился.

— Коллеги, мы сделали первый шаг! Человечество совершило шажище! Пространственно-временной континуум… — оратор недоуменно уставился на вошедшего. — Вы кто?

— Емкость 15 мл? Или ошибаюсь? — гость приглядывался к «рюмочке», игнорируя собравшихся.

Наступила тишина, которую следовало бы считать мертвой, не выпади пробирка из рук завлаба. Закаленное стекло не разбилась, но крохотная лужица коротко заалела на бетонному полу, затем быстро став такой же грязно серой. Разведчик уловил запах ректификата и брусники. Появившаяся через минуту АХД ничего не учуяла: в апексе её носа насчитывалось на миллион-другой меньше клеток-рецепторов, да и пила она часто, хоть и понемногу. Зато зрение имела зоркое.

— Опять разврат и вакханалия! — понесла с ходу, узрев спиртное. — Вас предупреждали, Жулин! Доигрались! Сначала Дрик сбежал за границу, теперь пьянка! Что скажет товарищ из Москвы?

«Товарищ» мог бы сказать: «вышел в цвет», то есть заглянул по нужному адресу. Вместо слов взял начальницу за локоток и проводил до двери, выставляя с места происшествия: «Сам разберусь. Подождите меня в дирекции».

— Что отмечает цвет отечественной науки? — впервые взглянул в очи завлаба, пока нейтрально, с едва заметным намеком на доброжелательность.

— Достигнуты положительные результаты, — залепетал дезориентированный Жулин, у которого беспричинно затеплилась надежда. — «Клюковки» всего-то двести граммов на шестерых.

— Семерых. Раз успех, то и мне налейте.

— Валера! — легкий румянец сам собой проявился на щеках доктора наук, ранее побледневших до покойницкой белизны. — Заснул?

В закутке, отгороженном сеткой и шкафами, располагался «кабинет». Выбрав наименее негигиеничный стул, Матвей величаво развалился, как и подобало московскому проверяющему. Довольно долго визуально изучал Жулина — худого, жилистого, с ярко выраженными мышцами лица. Волосы практически под нулевку (дешевле!) не скрывали высокий лоб и крупноватые голубые глаза. Прямой нос с маловыраженной горбинкой, заметный кадык и несколько крупных рытвин от прыщей (несбалансированное питание в юные годы?). Ничего впечатляющего — русский русский, а его люди на него оглядываются, словно ждут откровения в последней инстанции.

— Здесь коллектив целиком?

— Один МНС отсутствует, — Арсений теребил пуговицу не слишком чистого халата, как ученик, не догадывающийся, накажут его или помилуют.

— Причина?

— Уехал за границу и пропал, — почти беззвучно пролепетали внезапно пересохшие губы. — Николай Дрик.

— Год рождения? ФИО?

— 1990. Николай Дрик.

Алехин отправил сообщение Оперу и продолжил беседу, очень схожую с допросом. Через несколько минут смартфон пискнул: «Полтора месяца назад вылетел в Данию, обратным билетом не воспользовался, позже купил билет Копенгаген-Майами в один конец. Областное УФСБ в курсе. Уголовное дело не возбуждалось». Шпионы — тоже люди, и им также иногда везет. Только в оперативных делах удача улыбается единицам. Ветеран — из счастливчиков — даже не удивился. Последнее время некая сила давала подсказки и намеки, будто вела по еще непонятному маршруту, который неизвестным образом заложен в невидимый навигатор. Логика не ясна, причинно-следственные связи не просматриваются, но они существуют. Последние сомнения отпали сей секунд.

— Вам в полиции бывать доводилось?

— Нет, а что?

— У ментов есть коронная фраза: «С этого места поподробнее». От себя добавлю: «Пожалуйста». Ничего не бойтесь, просто расскажите правду, только без изъятий.

— Неглупый парень, хотя звезд с неба не хватал, пришел в лабораторию по протекции отца — тогда вице-губернатора. Кстати, принес грант — «приданное» от папаши.

— Его вклад в ваши исследования велик?

— Не сказал бы. Мелочи прикладного характера.

— Кто «звезда» в коллективе?

— Валерий, несомненно. Математический мотор проекта. Почти гений. Остальные сотрудники на подхвате.

— А вы лично? Отбросив скромность?

— Генерирую физические идеи. Нетрадиционные, прорывные. Мы стоим на пороге… — ученый умолк, остановленный жестом собеседника.

— О субстативной составляющей поговорим обстоятельно и позже. Почему исчез Дрик?

— Быть может, ищет лучшей жизни, надеется устроиться в западной научной среде.

— Кому он там нужен? Вы же сказали посредственность?

— Не то, чтобы столь уничижительно… Скорее неглупый человек, небесполезный. Хотя с завышенной самооценкой и излишними амбициями.

— Как много беглец знает о проекте?

— Немного об идеологии, порядочно о технических наработках.

— То есть западные коллеги с его помощью способны повторить ваши исследования? — внутренне напрягся Матвей.

— Сейчас — вряд ли. Со временем — возможно: там есть толковые математики и суперкомпьютерами они лучше обеспечены. Но, — хитрая усмешка тронула уста Жулина, — там нет Валерки и меня. На днях мы вдвоем нашли, наконец, верный путь, о котором Дрику ничего неизвестно.