Операция "Альфа" - [56]

Он зашел в спальню, прилег на диван и принялся просматривать газетные заголовки. Взглянул на часы: восемь часов десять минут.

Все последние дни он чувствовал напряжение и беспокойство. То и дело нажимал на кнопку звонка, вызывая того или другого, потом прогонял всех, потом снова звонил, вызывал. А иногда по целым дням вообще никого не хотел видеть. Наверняка Стивенсон торжествует, полагая, что его метод воздействия на нервы противника достиг своей цели, думал он. Ну что ж, пусть потешится! Зато в эти несколько дней Биню удалось выяснить распорядок работы обслуживающего персонала.

Наиболее тщательно дом охраняли с десяти утра и до трех дня, а потом с шести вечера и до семи утра следующего дня. В остальное время надзор осуществлялся не столь строго. Особенно это было заметно с семи и до десяти утра, когда охранники собирались на первом этаже поболтать с девицами. Один только капитан Чать, как всегда весь в черном, бродил по комнатам верхнего этажа. Всякий раз, когда Бинь открывал дверь столовой и выходил в коридор, Чать буквально через несколько секунд оказывался почти рядом и вежливо, склонив голову, просил Биня вернуться в отведенные ему комнаты.

Перед тем как начать действовать, Бинь решил немного отдохнуть и набраться сил. Он лег на кровать, закрыл глаза и пролежал так около пяти минут. Потом встал, надел мягкие вельветовые туфли, острожно открыл дверь столовой и вышел в коридор.

Здесь не было ни души. Он осторожно двинулся в сторону лестницы. Как он и ожидал, не успел он сделать и нескольких шагов, как за его спиной раздалось тихое покашливание. Он резко обернулся. В нескольких метрах от него стоял Чать, как всегда вежливо наклонив голову и сложив руки. Бинь сделал страшные глаза и рявкнул:

— Я запрещаю вам проделывать ваши штучки! Сколько раз вы меня пугали! Я пожалуюсь господину Стивенсону!

Он нервно сунул руку в карман, вынул пачку сигарет и зажигалку. Руки его заметно дрожали, он не удержал зажигалки, и она упала на пол. Чать быстро подбежал и наклонился, чтобы поднять ее. Но не успел он еще коснуться пола, как Бинь правой рукой нанес ему сильный удар в затылок, а левой ногой с размаху ударил в правый бок. Чать упал ничком и лежал, не двигаясь и не издавая ни звука. Бинь присел над распростертым на полу Чатем, обыскивая его. Оружия не было. Ну что же, нет так нет.

Бинь быстро направился к лестнице.

Примерно метрах в пяти от лестницы он увидел Зен, она поднималась по лестнице, неся с собой поднос, уставленный стаканами.

Увидев Биня, она удивленно подняла брови и спросила:

— Вам что-нибудь нужно?

Сразу же вслед за этим она, увидев лежащего Чатя, швырнула поднос на пол и крикнула:

— Стой!

Бинь присел и изо всей силы нанес ей удар прямо в солнечное сплетение. Зен охнула и, схватившись за живот, попятилась назад. Бинь проскочил мимо, но она успела сделать подножку и толкнула его в плечо. Изувеченная нога подвела его, и он потерял равновесие.

Выпрямившись, он снова рванулся вперед. Но Зен уже крепко держала его. Она с силой нанесла удар ногой под колени и одновременно двумя руками ударила Биня по почкам. Град сильных ударов обрушился на его голову. Бинь попытался открыть глаза, но все застилала розовая пелена. Он застонал и потерял сознание.

Когда приехали Стивенсон, Фонг и Винь Хао, Бинь уже лежал на диване в спальне, голова его была перевязана. Охранники надели ему на ноги кандалы, хотя сознание к пленнику еще не вернулось.

— Ну как? — спросил Стивенсон у фельдшера.

— Господин советник, он стукнулся головой о стену и потерял сознание. Рана не опасная. Минут через тридцать он придет в себя. А через семь дней будет совершенно здоров.

Стивенсон приказал:

— Как только он придет в себя, сообщите мне.

Он прошел в соседнюю комнату, за ним последовали Винь Хао и Фонг. Стивенсон сел, положил руки на стол и уставился на стену. Некоторое время все трое молчали. Потом Стивенсон поднялся и заходил по комнате.

— Чать, — сказал он, — никак не придет в себя, такой был удар. Завтра сообщите ему, что он произведен в майоры. Он строго соблюдал все мои инструкции и непременно должен быть поощрен. А побои, которые нанес ему Бинь, только научат его на будущее держаться осторожнее. Зен вручите десять тысяч донгов, а молодых девиц просто гоните отсюда вон! Разжаловать младшего лейтенанта, начальника охраны! Посадить всех охранников на гауптвахту на пятнадцать суток, нет, на месяц, урезать им жалованье! Отрядить сюда восемнадцать полицейских! Удвоить охрану! Открыть двери столовой, чтобы Бинь и охранники видели друг друга! Днем и ночью! В слуги брать только мужчин! Отбирать каратистов, но предупредить, чтобы тяжелых повреждений не наносили!

Он взглянул на потолок и сухо рассмеялся.

— Господин подполковник, даю вам тридцать минут на все! Вы оба станете мене помогать, и мы вынудим его прекратить сопротивление, он будет повержен! После этой неудачи он впадет в уныние, а я наконец успокоюсь. Слава богу! Вот теперь я могу со всей уверенностью утверждать, что Ханой не имеет намерений идти на какие-либо уловки. Слава богу! Первый шаг в операции «Альфа» прошел без сучка и задоринки! Я хочу, полковник, чтобы сегодня вечером вы устроили ужин, кухня вьетнамская, надо же нам выпить за эту победу!