Опера и пограничники смеются. Смешные, каверзные и занятно-поучительные истории из жизни сотрудников органов безопасности и пограничной службы - [5]
С удивлением спросив: «А что? Действительно у милиции, также как и у нас, агенты есть?», Фантастов заявил: «Чувствуется, что Вы, майор Петров, привыкли работать по старинке. Ничего, будете перестраиваться и переучиваться. Вот поеду в областное управление, где руководство поймёт и поддержит мою инициативу»[19]. Еле выдержав подобную ахинею, майор Петров на ватных ногах вышел от начальника, и уже в своём кабинете выпив пару рюмок чая, подумал: «А пусть едет в область. Может, хоть пораньше его уберут с отдела». Фантастов же на следующий день, успев за ночь сделать эскизы (сколько лет плакаты с призывами «даёшь молодёжь» рисовал) удостоверений внештатных помощников КГБ, а также красивых блях-значков в форме щита и меча с силуэтом Дзержинского, выехал в областной центр.
Вернувшись вечером крайне обозлённым, он вызвал своего заместителя и заявил: «Да! Крепко засели даже в руководстве областного управления КГБ ретрограды и перестраховщики! Сказали, чтобы я дурью не маялся, а лучше знакомился с делами агентуры и оперативной обстановкой в районе. Но ничего. Вынесу этот вопрос на повестку дня областной партийной конференции. Добьюсь своего!». Майор Петров спорить не стал, справедливо подумав: «Укатают Сивку крутые горки».
Всю неделю отдел КГБ жил своей напряжённой оперативной жизнью, нервно ожидая очередного бзика новоявленного шефа, который обложился горой дел агентуры, тщательно вникая во всё. Его «морда лица» выражала крайнюю форму непонимания содержания большинства оперативных документов, пока он не дошёл до листов обучения и воспитания агентов. Дело в том, что кроме специфических и профессиональных методов и форм их обучения, тогда ещё требовалось сотрудникам обсуждать с ними и решения прошедшего съезда КПСС. Кстати. После съезда сразу издавался приказ Председателя КГБ СССР о внедрении в жизнь планов партии. И здесь Фантастов усмотрел отсутствие своей роли руководителя, как организатора современных форм реализации курса партии на перестройку и гласность. А ведь ранее выступать перед комсомольцами с зажигательными речами умел здорово.
По селектору он вновь вызвал майора Петрова, который с видом человека, идущего на казнь и провожаемый сочувственными взглядами сослуживцев, перекрестившись, явился на ковёр. Еле сдерживая себе от пришедшей на «ум» очередной идеи фикс, Фантастов предложил Петрову записать его распоряжение. Строгим тоном он выдал перл: «Через неделю, в ближайшую субботу, в зале заседаний отдела КГБ необходимо собрать всех агентов нашего района. Я подготовлюсь и лично выступлю перед ними с зажигательным докладом о перестройке и гласности! Пусть агенты почувствуют групповую массовость, она всегда воодушевляет. Думаю (от автора: интересно, каким местом), это их вдохновит на более эффективную работу!». Чуть не упав со стула и, пожалев, что не съел пару таблеток валидола, майор Петров прохрипел: «Так у нас зал заседаний не вместит всех агентов! Но главное. Ведь они будут расшифрованы друг перед другом!». Немного уже начиная понимать, что конспирация в работе органов КГБ всё же ещё пока нужна до полной победы коммунизма, Фантастов после маленькой паузы парировал: «Во-первых, проведём несколько совещаний за месяц, чтобы уместились все. Во-вторых, для конспирации, войдя в здание КГБ, агент должен одеть заранее приготовленную маску с прорезью для глаз и ушей
