Опер. Капкан для мёртвых - [53]
- Медсестра одолжила. У соседа попросил. Да какая, к чертям собачьим, разница?! – взвился Шугарин.
- Большая, - спокойно возразил Кит. – Сами говорили, что там аппаратура с тонкими настройками. Значит, телефон ему из медперсонала никто не даст. Теперь поговорим о соседях по реанимации…
- Слушай, Белов, - перебил Шугарин. – Ты там совсем офигел от своих майорских звезд? Ну так их и раздробить можно.
Кит молчал. Размер и количество звездочек его заботили в последнюю очередь. Особенно сейчас.
- Ладно, погорячился, - моментально пошел Шугарин на попятную. – Давай, съезди быстренько к этому… Ну, к этому, - не нашелся он с определением, - и принеси ему наши извинения от имени МВД.
Похоже, Кит слишком долго молчал, потому что шефа снова понесло. Возражать Кит не собирался, поэтому не особо вслушивался. На расстоянии вытянутой руки начальственные вопли напоминали рокот прибоя. По крайней мере, думалось под них так же хорошо, только быстрее.
От угроз шеф перешел к уговорам, сослался на еще более высокое начальство, затем принялся обещать золотые горы, а под конец подозрительно сник, закашлялся и, кажется, застонал.
- Я съезжу, Павел Сергеевич, - сказал Кит. – Не переживайте, сделаю в лучшем виде.
- Ну, майор… Ну, Белов! – моментально перестал помирать Шугарин. – Вот дед Кондратий за мной придет, скажу ему, что ты виноват.
В оперу вам нужно, товарищ полковник, там и голосовые данные ваши пригодятся, и актерский талант.
- С обыском только закончим, и сразу поеду, - как бы невзначай уточнил Кит.
- С каким обыском? – забеспокоился шеф. – Вы же, вроде, еще не начали?
- А в районе об этом знают?
- Не думаю, но, будь уверен, узнают. Вопрос, когда.
- Павел Сергеевич, очень надо. Постановление никто не отзывал, - Кит постарался сказать так, чтобы стало ясно – обыск он все равно проведет, с начальственным разрешением или без. – Вы просто скажите, если в районе вопросы возникнут, что обыск нацелен выявить подброшенные улики. Мол подставили подозреваемого по-крупному, надо срочно снять отпечатки и выявить, кто еще имел доступ на личную территорию.
- То есть, на своем стоишь? – нехорошо протянул Шугарин.
- Ну что вы, Павел Сергеевич, я во дворе второй жертвы стою. Жду, когда настоящий гад вернется. Их вроде как на место преступления тянуть должно. Вот его потянет, а тут я – цап его за шкирку, и к вам.
- А ты не жди, - нашелся Шугарин. Кит прямо-таки воочию видел, как тот прищурился. – А то действительно дождешься у меня. Прямо сейчас езжай с извинениями. Я, так и быть, посмотрю, что районным сказать.
Нет, в оперу вам не нужно. На базар или на биржу – где больше умение торговаться ценится.
- Слушаюсь, Ваше превосходительство, - отрапортовал Кит. – Прямо сейчас выезжаю.
- Фигляр, - досадливо припечатал шеф. – Выспись хоть потом до вечера. Тебе еще копателей ловить, не забыл?
- А как же, – вот черт! Кит обвел взглядом двор. Толик уже ушел, стажер Вячеслав чуть продвинулся в дом. Торчал не в дверях, а за порогом. – Вы мне под это дело транспорт обещали, премию и людей.
- Премия будет, - заверил Шугарин. – С остальным заранее только предупреди.
Кит всерьез пожалел, что не внес себя в список для аналитиков – вдруг бы и у него близнец нашелся. Правда, с таким везением, тот ему еще и своих бы дел навалил. По-родственному.
Ладно, прорвемся.
- Вячеслав, - позвал Кит, на ходу запихивая телефон в карман разгрузки. Стажер неохотно выкатился на крыльцо. – Что там следователь копается? Записи есть?
- Есть, Никита Романович, только им это самое, видео никак не это…не запустить, - Вячеслав быстро глянул через плечо, словно боялся прошляпить самое интересное. – Антон Маркович сердится, говорит, что это… ну, не обедал еще.
- А ты обедал? – Кит тоже заглянул в дом. Светло, красиво, на окне клетка с птичкой висит. Или стоит. И, кажется, не одна.
- Я – нет, - стажер покраснел. – Я это… силу воли вырабатываю.
- Гастрит ты вырабатываешь, - возмутился Кит. – Деньги есть? – идиотский вопрос. – Значит так. Заходишь в дом, начинаешь зевать. Сначала тихо, потом отчетливо. Когда все иззеваются, подходишь к следаку и говоришь, что знаешь, как видео запустить. Один раз получилось, значит, сейчас тоже получится.
- Да я правда знаю! – перебил Вячеслав. – Я это… разобрался, только он не дал.
- Не пустил, - машинально поправил Кит. – Поэтому будешь зевать, бурчать животом и всячески невербально вливаться в группу, чтобы в нужный момент развалить ее изнутри. Сечешь?
- Не-а, - Вячеслав зачарованно покачал головой и покраснел еще больше.
- Потом объясню. Слушай внимательно. Мне нужно знать, что на пленке, мне нужно съездить допросить подозреваемого и мне нужно успеть к началу обыска. Для этого ты должен запустить видео с камер, а потом сделать так, чтобы следственная группа приступила к работе примерно через час, не раньше. Ты это устроишь с помощью Михалыча – пригласишь следака пообедать в наше МВДшное, - Кит изобразил в воздухе кавычки, - кафе. Михалыч знает, где оно находится, я еще сам ему скажу. Твоя задача – вкусно поесть за чужой счет, растянув удовольствие минимум на полчаса. Это понятно?
- Влиться, запустить, удержать, - побагровел от напряжения Вячеслав. – А если не получится?
У Небесной канцелярии своя система охраны заведённого порядка. Оперативниками там работают Вечные – ребята крутые, способные иногда пожертвовать буквой закона ради духа. Одного такого проштрафившегося пришлось отправить подальше от начальственных глаз, всучив пустяковое задание. Но хороший опер – везде опер, и в Лимбе, и в средневосточной глубинке, пусть и в неизвестном времени. Рой берет себе местное отчество – Петрович – и с верным напарником-фамильяром Ериком принимается за дело.
Взлетев в одночасье по карьерной лестнице, двадцатичетырехлетняя Инна Вишнева тут же почувствовала себя одинокой. Талант Вишневой, ее профессионализм и одержимость работой в сочетании с жестким стилем руководства вызывали сильнейшее раздражение как у начальства, так и у коллектива. В принципе - обычная скандальная ситуация. Но однажды Инну нашли на рабочем месте отравленной. Следователи поспешили искать виновных среди сотрудников фирмы. Однако вскоре главного недоброжелателя девушки - архитектора Мараклиева - обнаружили убитым.
Стивен живет на угрюмом, насквозь продуваемом плато в самом центре Англии. Куда ни глянь, везде лишь вереск и утесник. Вечный дождь и рвущий душу ветер. Не самое лучшее место для детских игр. Но Стивен и не играет. Он пытается раскрыть давнюю тайну. Много лет назад его дядя Билли, которому тогда было столько же, сколько Стивену, вышел из дома и больше не вернулся. С тех пор в семье все пошло наперекосяк. Бабушка Стивена дни напролет стоит у кухонного окна, не замечая ничего и никого, она ждет, не появится ли вдруг на дорожке ее Билли… А Стивен мечтает о нормальной семье, о милых домашних глупостях, которых у него никогда не было.
Основной вопрос классического детектива – «Кто убил?» – безнадежно устарел.Интересно другое – «За что убил?».Действительно – за что один немолодой респектабельный одинокий человек убил другого – столь же одинокого и респектабельного?!Местная судья Мариана, ведущая расследование, практически немедленно начинает подозревать, кто убил, – но снова и снова ломает голову, пытаясь отыскать мотив убийства…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О соперничестве оперных примадонн ходят легенды – иногда забавные, иногда – пугающие.Но теперь от этого соперничества повеяло преступлением…Бутафорский кинжал заменен настоящим…Прожектор падает внезапно – и приземляется удивительно точно…У гильотины не срабатывает стопорное устройство – и ее лезвие приносит смерть…Слишком много подозреваемых.Слишком много мотивов.Слишком трудно будет найти убийцу!..
Исчез СССР, круто изменилась привычная жизнь, начинают формироваться новые отношения, меняются взгляды героев повести на окружающую действительность, на прошлое страны и свое собственное.