Опер. Капкан для мёртвых - [29]

Выйдя на второй этаж, Кит остановился и прислушался. Вряд ли, конечно, вчерашние шутники вернулись на место преступления. Но живой параноик с любой стороны лучше мертвого теоретика. Поэтому Кит, пока в мансарду поднимался, верный «Стечкин» с предохранителя для начала на одиночную стрельбу поставил. И стрелять приготовился, если придется на испуг брать. Фиг с ним, с потолком, потом всегда изолентой залепить можно.

В мансарде пахло нагретым деревом и немного пластиком. Где-то лениво тявкала собака.

— Нет, — вслух сказал Кит, глядя на пыльный пол без малейших следов вчерашнего погрома. Прозвучало не столько глупо, сколько странно. — То есть, да, — опять же вслух добавил он.

Теплый пол приятно пригревал босые ступни, пистолет ощущался в руке надежной тяжестью — Кит стоял в одних трусах, глядя на плавающие в солнечном свете пылинки, и наслаждался мгновением полного душевного покоя.

По всему выходило, что вчера он пострадал от очень качественной галлюцинации — вплоть до ощущения полиэтилена под пальцами и ушибленной об спиритическую доску ноги. Зато теперь все встало на свои места. К тому же, программа-максимум уменьшилась на одно дело — больше не нужно выяснять, кто и зачем влез в дом.

После душа и в предвкушении завтрака заряд хорошего настроения рос по экспоненте. В холодильнике обнаружился почти полный пакет молока, а выделенное себе время вполне позволяло соорудить блинчики. В общем, сюрприз за сюрпризом — и пока без подвоха. Кит по опыту знал, что такое везение долго продолжаться не сможет, поэтому пользовался по полной. Включил кофе-машину, поставил на плиту сковородку и принялся замешивать тесто.

Давным-давно, еще на севере, кто-то из коллег, тоже пытавшийся наслаждаться холостой жизнью, надоумил не заморачиваться с пропорциями, а покупать готовые смеси для блинов или оладий. Вне зависимости от надписи на пакете, блины у Кита не получались ни в какую. Зато оладушки он из всего печь наловчился.

Контрастом великолепному началу дня шел грядущий разговор с Черешенкой. Кит прокрастинировал, как мог: налил остатки молока в высокий стакан, который долго искал по всем шкафчикам, затем тщательно расправился с каждым комочком, который только сумел найти в миске, потом нашел на сверкающей плите пятнышко и потратил еще секунд сорок, чтобы оттереть.

Пять минут при его темпе жизни оказалось чересчур.

Зарубив на корню трусливую идейку перепоручить разговор стажеру Вячеславу — представив, как тот радостно путается в «э...» и «это самое...», потом прикрывает микрофон ладонью и спрашивает, что еще уточнить — Кит решил совместить трагичное с полезным. Шмякнул на сковородку три порции смеси, потыкал в экран, зажал телефон между плечом и ухом и приготовился ждать.

— Слушаю! — после второго же гудка прозвенел высокий девичий голос.

Блин, девчонка. Кит подспудно надеялся, что говорить придется с мужиком — с ними как-то легче.

— Здравствуйте. Вам знакомо имя Тамара?

— Д-да, а что случилось? У нее все в порядке? — в голосе Черешенки мелькнуло смутное беспокойство.

Нет. И уже никогда не будет.

— Извините, — у Кита от напряжения сел голос. — Я сейчас с кем разговариваю? Мы телефон нашли, — пояснил он пока без подробностей.

— Ой! Томка телефон посеяла? — рассмеялась девушка. — Вы такой молодец, что мне позвонили! Верните ей, пожалуйста, я вам адрес скажу, а она, наверное, вознаграждением вас ну... поблагодарит. Не очень большим, конечно. Ой, то есть, нет! Она же тут на работу устраивается, обещают хорошую зарплату, она потом вам еще сможет добавить. Я знаю, аппарат старенький, но, понимаете, там наши фотографии, поэтому не выбрасывайте, пожалуйста. Пожа-а-алуйста! — умильно повторила она.

— Вы Тамаре кем приходитесь? — спросил Кит, выдержав паузу для надежности — может, еще что-нибудь добавит.

— Подруга, а что? А вы кто? А где вы нашли телефон? — судя по голосу, Черешенка понемногу начинала паниковать.

Кит слышал фон, но не самая идеальная связь не позволяла понять, есть ли там в окружении кто живой. Все-таки, суббота, нормальные люди могут либо дома сидеть, либо на природу выехать — и все это в одиночестве.

— Рядом с вами кто-нибудь... есть? — чуть не спросил «из взрослых», идиот.

— Нет, то есть, да. Да, есть, я на работе, в туал... в коридор вышла, — помертвевшим голосом проговорила девушка.

— Белов Никита Романович, майор полиции, замначальника уголовного розыска города Нижнеморска, — заученной скороговоркой отрапортовал Кит, точно зная, что подробности она сейчас вообще не воспримет, но общую суть ухватит. — Извините, что отвлекаю от работы. Вам известны контакты ближайших родственников Тамары?

— Нет. У нее нет родственников, — девушка, похоже, сдерживалась из последних сил. — Скажите только одно — она не... она в порядке?

Кит еще только воздуха набирал для ответа, когда из трубки послышались сдавленные всхлипы.

— Соберитесь, пожалуйста, — мягко попросил он. — Вы нам очень поможете, если ответите на несколько вопросов.

— Господи-и!

Кит ненавидел все. Разговор, горящие оладьи, мир, в котором людям причиняют такую боль. Но больше всего он ненавидел ублюдочную тварь.