Опекун - [107]

— Не думаю, что кому-то из нас удастся хоть что-то выяснить до того, как прекратится пурга. Просто будьте осторожны, если машина сломается, оставайтесь в ней! Хорошо?

— Не беспокойтесь о нас, — сказала ей Маргарет. — Позаботьтесь о себе!

Оливия кивнула, подняла стекло и помахала рукой близнецам, когда Марк медленно тронулся с места и поехал по следам, которые оставила на снегу Оливия, поднимаясь по дороге вверх. Вновь включив передачу, Оливия продолжила свой путь, но чем дальше она отъезжала, тем глубже становился снег.

Она переключила автомобиль на низшую передачу, и мотор взревел, едва машина вновь поползла вперед. Оливия находилась на расстоянии четверти мили от въезда на ранчо, управляя автомобилем по наитию, скорее чувствуя под колесами дорогу, чем различая ее перед собой, как вдруг ощутила, что правое переднее колесо съехало с шоссе.

Мгновенно переставив ногу на тормоз, она резко нажала на педаль, и лишь после этого движения включились в работу навыки зимнего вождения.

Тормоза блокировали колеса, они потеряли сцепление со льдом, сковавшим дорогу под снегом. Двигаясь, будто в замедленной съемке, автомобиль развернулся, пошел юзом и полностью сполз с дороги.

Оливия крепко вцепилась в руль, когда автомобиль сильно наклонился вправо. Теперь оба колеса с правой стороны сошли с дороги и плавно съехали в глубокий кювет, тянущийся параллельно шоссе.

Автомобиль дернулся и остановился, Оливию бросило на руль. Какое-то мгновение она не двигалась, молча проклиная себя за то, что поступила столь глупо: нажала на тормоза в такой снегопад.

Наконец решив, что нет смысла терять время, занимаясь самобичеванием, она включила заднюю скорость и попыталась сдать назад, выворачивая руль влево, с тем, чтобы в итоге взобраться вверх по крутому склону.

Через мгновение уже три колеса оказались в кювете, и Оливия в ярости стукнула кулаком по приборной доске.

Выбравшись наружу, она обошла автомобиль спереди, чтобы посмотреть, насколько глубоко застряла, и поняла, что нет никакой надежды вновь выбраться на шоссе без помощи буксира. Тяжело вздохнув, она снова забралась в кабину и взяла сотовый телефон.

Она в растерянности смотрела на экран. Там было только два слова — «Не работает». Для чего нужна эта чертова штуковина, если она отказывает в самый неподходящий момент?

Пару минут она сидела, раздумывая, то ли остаться в машине, то ли двинуться по направлению к ранчо.

Здравый смысл подсказывал ей, что надо оставаться, время от времени запускать двигатель, чтобы сохранить в кабине тепло, и быть уверенной, что снег, скапливающийся под выхлопной трубой, не превысил критическую отметку и не заблокировал ее. Меньше всего ей хотелось, чтобы утром снегоуборочная машина обнаружила ее в автомобиле мертвой.

Но, с другой стороны, она находилась всего в четверти мили от ворот ранчо «Эль-Монте», и по этой дороге она ходила буквально тысячи раз в течение многих лет. Единственное, что ей нужно делать, это двигаться по асфальту до тех пор, пока она не доберется до ворот. Потом будет легче. Подъездная дорога к дому проходила через лес, и там уже невозможно заблудиться.

Но тоненький голосок из самой глубины сознания предупреждал ее, что именно таким образом сотни людей погибают в буран. Известны даже случаи, когда люди насмерть замерзают на полпути между собственным домом и сараем.

Но ей казалось, что ветер наконец начал стихать, а если это и не так, то здесь не огромная равнина, где на сотни миль не встретишь ни единого деревца, чтобы можно было сориентироваться. Это Айдахо, здесь везде лес. Единственное, что ей надо делать, это не углубляться в лес. А уж если понадобится, она сможет пройти отсюда до самого ранчо с завязанными глазами.

Приняв решение, Оливия извлекла из «бардачка» фонарь, а из-за сиденья — дробовик. Оставив ключи в замке зажигания, натянула на руки меховые перчатки, обмотала шарфом голову и шею и выбралась наружу.

Она двинулась вверх по шоссе, проверяя каждый свой шаг, разгребая ногой снег, чтобы убедиться, что находится на дороге.

Через некоторое время женщина обернулась: снежная буря бесновалась вокруг нее, и даже автомобиль, который находился на расстоянии не более пятидесяти футов, исчез в ослепительном снежном водовороте.

Оливия Шербурн почувствовала себя совсем одинокой.

Глава XXVI

Ледяной ветер, гнавший перед собой снег, начал наконец проникать и под толстый полушубок, который был единственной защитой Марианны Карпентер от снежной бури. Когда холод добрался до самых костей, разум ее, спрятавшийся от реальности, подобно улитке в раковине, стал в конце концов возвращаться к действительности. Она опустила глаза и пристально вгляделась в лицо Логана. И вдруг у нее возникло странное ощущение, будто она смотрит в лицо незнакомцу.

Это был не ее сын — это не мог быть ее сын! Это был кто-то еще, какой-то незнакомец, лишь похожий на Логана. Логан по-прежнему жив — он должен по-прежнему быть жив.

Она отнесет этого чужого ребенка, которого она отказывалась признать своей плотью и кровью, в сарай, а затем продолжит поиски Логана.

Пошатываясь, Марианна с трудом поднялась на ноги, стараясь крепче прижать к груди тело, которое держала на руках; внутренний голос подсказывал ей, что нужно двигаться по направлению ветра. Спустя несколько мгновений она добралась до забора и остановилась, на секунду оперевшись на него, поскольку силы ее после отчаянных рыданий были на исходе. Ее охватила дрожь, ноги у нее подкосились, и в какое-то мгновение ей показалось, что она сейчас упадет со своей тяжелой ношей.