Опасный пациент - [4]

– Так, на всякий случай, – пояснил он.

Бенсон взглянул на Морриса.

– Обо мне так заботятся! Это даже приятно.

Первый полицейский вышел из палаты.

– Все в порядке, – объявил он.

Моррис вкатил каталку с Бенсоном в палату. Это была просторная комната в южном крыле здания, поэтому тут целый день светило солнце.

– У вас одна из лучших палат во всей больнице, – сказал Моррис.

– Мне можно встать?

– Конечно.

Бенсон встал с каталки и присел на край кровати. Он подпрыгнул несколько раз на матрасе. Потом, нажимая на кнопки, стал изменять положение кровати, после чего заглянул под кровать, чтобы собственными глазами увидеть электромеханизм. Моррис подошел к окну и опустил жалюзи – в палате стало чуть темнее.

– Пустяк! – сказал Бенсон.

– Что именно?

– Да эта машинка под кроватью. Поразительно пустяковое приспособление. Тут бы надо было поставить возвратный механизм, чтобы каждое движение тела человека, лежащего в кровати, автоматически компенсировалось… – Его голос угас.

Он распахнул дверцы стенного шкафа, заглянул внутрь, потом пошел осматривать ванную и вернулся. Моррис подумал, что он ведет себя не как обычный пациент. Большинство больных поначалу стесняются и пугаются больничной обстановки, но Бенсон вел себя так, точно собирался снять номер в гостинице.

– Да, я остаюсь, – сказал Бенсон и рассмеялся. Он сел на кровать и взглянул на Морриса, потом перевел взгляд на полицейских. – Они что, все время будут со мной?

– Думаю, они могут подождать снаружи, – ответил Моррис.

Полицейские кивнули и вышли, закрыв за собой дверь.

– Я хотел узнать – они что, будут тут со мной постоянно? – спросил Бенсон.

– Да, – ответил Моррис.

– Все время?

– Да. До тех пор, пока нам не удастся снять с вас все обвинения.

Бенсон нахмурился.

– А что… Я что-то… Все было настолько ужасно?

– Вы поставили ему синяк под глазом и сломали ребро.

– Но он жив?

– Да. Он жив.

– Я ничего не помню, – сказал Бенсон. – Сердечники в моем запоминающем устройстве полностью размагничены.

– Я это знаю.

– Но я рад, что с ним полный порядок. Моррис кивнул.

– Вы с собой что-нибудь захватили? Пижаму и прочее?…

– Нет, но мне это могут устроить.

– Хорошо. А пока на первое время вы получите больничную одежду. У вас нет никаких пожеланий?

– Все нормально, – он ухмыльнулся. – Хотя, может, не помешало бы пропустить по маленькой.

– А вот без этого, – ответил Моррис, тоже ухмыляясь, – вам придется обойтись.

Бенсон вздохнул.

Моррис вышел из палаты.

Полицейские принесли к двери стул. Один из них сел, а другой встал рядом. Моррис раскрыл записную книжку.

– Вам нужно знать дальнейший распорядок, – сказал он. – Через полчаса придет сотрудник приемного отделения с финансовыми счетами – Бенсону нужно будет их подписать. Потом в половине четвертого его спустят в главный конференц-зал для презентации на хирургической конференции. Через двадцать минут он вернется. Сегодня вечером его обреют наголо. Операция назначена на шесть утра завтра. У вас есть вопросы?

– Нам принесут поесть? – спросил один из них.

– Я попрошу сестру заказать две лишние порции. Сколько вас будет дежурить – один или двое?

– Один. Мы работаем посменно по восемь часов.

– Я поставлю в известность сестер, – пообещал Моррис. – Лучше, если вы совместите свою пересменку с их графиком. Они должны знать, кто из посторонних находится на этаже.

Полицейские закивали. Наступила неловкая пауза. Наконец один из них произнес:

– А что с ним?

– У него одна из форм эпилепсии.

– Я видел парня, которого он избил, – продолжал полицейский. – Здоровенный парень, похож на водителя трейлера. Никогда бы не подумал, что такой коротышка… – он мотнул головой в сторону палаты Бенсона, -., мог такое учудить.

– Во время эпилептических припадков он становится агрессивным.

Полицейские задумчиво покачали головами.

– А что это за операция?

– Разновидность операции на мозге, которую мы называем операцией третьей стадии, – сказал Моррис. Он не удосужился объяснить подробнее. Полицейские все равно ничего не поймут. И, подумал он, даже если поймут, все равно не поверят.

2

Нейрохирургические общие конференции, на которых всеми хирургами больницы обсуждались наиболее интересные казусы, обыкновенно проводились по четвергам в девять утра. Специальные же конференции почти не созывались: слишком трудно было собрать весь персонал клиники. Но сегодня амфитеатр оказался забит до отказа: все ряды были заполнены фигурами в белых халатах. Присутствующие во все глаза смотрели на Эллиса, который, водрузив очки на нос, объявил:

– Как многие из вас знают, завтра утром в Центре нейропсихиатрических исследований будет произведена операция на височной доле мозга – операция третьей стадии, как мы ее называем, – на человеке.

В аудитории царила гробовая тишина. Джанет Росс стояла в дальнем углу амфитеатра у двери и наблюдала за происходящим. Она удивилась, насколько пассивно отреагировали присутствующие на это сообщение. Нос другой стороны, чего же тут удивляться. Все в больнице знали, что ЦНПИ давно уже подбирал хорошего кандидата для операции третьей степени.

– Я хочу попросить вас, – продолжал Эллис, – задавать как можно меньше вопросов пациенту, которого мы сейчас вам представим. Он очень ранимый человек и страдает весьма серьезным расстройством психики. Мы решили, что, прежде чем представить вам пациента, нам следует ознакомить вас с его психиатрическими данными. Наблюдающий психиатр доктор Росс познакомит вас с заключением. – Эллис кивнул Росс.