Опасный обман - [19]

Гиллиам по крайней мере наслаждался. Единственной проблемой было удержать его от слишком крупного и быстрого проигрыша. Через некоторое время Джаррет показал Джону несколько карточных трюков и научил его одному довольно простому приему, как произвести впечатление на отца. А часы продолжали тикать.

– Боже мой, – проговорил маркиз Каррингтон, останавливаясь возле их стола и растянув губы так, что это могло бы сойти, по его мнению, за улыбку. Джаррету доводилось видеть и покойников, лица которых были более яркими и выразительными. – Не могу поверить, все только и говорят… будто вы не будете делать ставку на цыганку.

– Прежде всего слухи верны. Вы хотите получить ее для себя?

– Обычную шлюху? Но она много возомнила о себе, и я не возражал бы против того, чтобы призвать ее к порядку. Вы кажетесь человеком; способным это сделать. Хотя, возможно, вам не хочется доставлять себе неприятности.

– Неприятности меня не пугают. – Ловким жестом Джаррет веером раскинул колоду карт по столу. – Мне просто не хочется за это платить.

– Вы меня разочаровываете. Но вы хорошо разбираетесь в лошадях. Я сделаю вам щедрое предложение за гнедую.

В этот день, когда Гиллиам показывал Джаррету южную часть имения, их едва не столкнул с дороги богатый экипаж. Прежде чем окно закрылось, Джаррет успел разглядеть в нем длинное восковое лицо Каррингтона.

– Банши не продается, – ответил он. – Я храню верность.

Каррингтон, кажется, внимательно посмотрел в его глаза. Потом, кивнув на прощание, он удалился и вскоре после этого – по предложению Джаррета – ушел и Гиллиам.

Пятнадцать минут до начала аукциона. Джаррет прошел в пустую мужскую комнату, привел себя в порядок, посмотрелся в зеркало, проверяя глаза. Зрачки были маленькие, ненатурально крошечные от глазных капель, которые ему дала Гаэтана. Он надеялся, что Каррингтон сделал нужный вывод.

Отступив назад, Джаррет осмотрел свой костюм. Из зеркала на него смотрел прилично одетый джентльмен, ничем не отличающийся от тех, что будут сегодня вечером на аукционе. Он внес некоторый беспорядок в свой костюм, взлохматил волосы и отправился в театр.

В вестибюле служащий, бывший здесь в прошлый раз, с улыбкой поклонился:

– Лорд Деринг. Как раз вовремя. Проводить вас на место?

– Не нужно. Но мне бы не помешал большой бокал бренди.

Джаррет устроился возле двери, откуда мог рассмотреть зал, не привлекая к себе внимания. Канделябры освещали его так, чтобы аукционист мог видеть участников действа, а под темной сценой оркестр исполнял веселую песенку. Толпились гости, раздавались громкие подвыпившие голоса, в воздухе ощущалось напряженное ожидание. В этот вечер никаких жен, никаких любовниц. Деринг посмотрел вправо, на вторую от сцены ложу, где вчера сидела его невестка, свидетельница его падения. Она была пуста.

Когда уладит другие дела, он постарается выяснить, находится ли она все еще в имении, и узнать, кто тот мужчина, который ее сопровождал.

Потом музыка изменилась, прозвучало объявление. Убрали ширмы со света в кулисах и на рампе. Мистер Фидкин, сияя лысиной, вышел на сцену:

– Милорды. Джентльмены. Добро пожаловать на наш совершенно необычный вечер. Пожалуйста, займите свои места, чтобы мы могли использовать проход в зале.

Вернулся слуга с заказанным бренди, большим бокалом, заполненным до краев, и тут же отправился выполнять очередное поручение. Джаррет проглотил почти половину напитка, ожидая знака, который ему должны были подать, и надеясь, что сможет его распознать. Снова заговорил Фидкин:

– …ждете от «Рая» самого лучшего. Возможно, не было ничего такого исключительного; как молодая женщина, чья красота, талант и ум оживили наш театр. Теперь, по общему требованию, она согласилась дать одному из вас возможность заполучить ее.

Крики одобрения и свист, как будто мужчины услышали эту новость впервые. Слуги передвигались между столиками, наполняя бокалы, принося тарелки с сыром и вазочки с орехами. Джаррет достал из карманчика жилета свою золотую гинею, приносящую ему удачу.

– Как приличествует женщине ее достоинств, она предлагает себя, выставив определенные условия.

Возгласы и шиканье в толпе. Фидкин помахал руками.

– Я разделяю ваши чувства. Но будь она обыкновенной, вы не собрались бы здесь, чтобы соревноваться за ее услуги. И когда она появилась у нас в «Раю», мы тоже предложили ей некие условия. Туда входил контракт, регулирующий это соглашение, составленное специально для того, чтобы защитить ее от некоторых из наиболее необычных предпочтений наших гостей. Вы ведь не захотели бы, думаю, чтобы ей постоянно наносили вред.

На этот раз не последовало никаких возражений, лишь невнятное бормотание.

– Участник аукциона, предложивший самую высокую ставку, будет пользоваться исключительным вниманием Гаэтаны на протяжении недели. Она не станет выступать в театре, если он того не пожелает. За исключением вполне понятных ограничений, она согласна подчиняться любому его приказу и потакать его самым неожиданным желаниям. – Фидкин широко улыбнулся. – Чтобы быть честным, я должен предостеречь джентльмена, которому она достанется. Очень похоже на то, что она сделает так, что в будущем вас не сможет удовлетворить никакая другая женщина.